«Тьфу ты! чертыхнулся Ковалев. Сам же навязал на свою голову!»
Спуститесь к Сокольникову, скажите, пусть со всеми грамотками поднимается ко мне. Раз обещал, то что ж... Пусть потом где-нибудь в Кинешме или в Талдоме вспоминают, что им Нептунову грамотку вручили прямо на ходовом мостике.
Кое-кто в тот день ухитрился получить две Нептуновы грамотки, потому как у живой очереди, с тех самых пор как она стала живая, возник и свой неписаный закон: кто смел, тот и съел. Обойденных Нептуном на корабле не осталось грамотку принесли даже Суханову в пост, хотя в новогоднюю ночь он стоял вахту и на юте во время омовения не присутствовал.
После вечернего полета Зазвонов сам спустился в акустический пост, протиснулся бочком к столу, сел напротив Суханова.
Опять кто-то смотрел в затылок, сказал он таинственным шепотом.
Суханов только виновато улыбнулся.
Пошли на мостик, вздохнув, сказал Зазвонов. Пора докладывать.
Между мной и командиром много начальников набирается. Суханов начал перечислять: Комдив, командир БЧ, старпом. У каждого требуется разрешение испросить.
Фу ты черт! с досадой сказал Зазвонов, но тут же нашелся: Привидение фигура неуставная, а раз неуставная, то как же с ней обращаться по уставу?
Не знаю, честно признался Суханов.
Ладно, сказал Зазвонов. Это дело перекурим.
Суханов испуганно заметил ему:
Курить в посту запрещается категорически.
Мне это запрещение ни с какого бока не грозит. Я не курящий.
Зазвонов посидел еще в посту минут пять, повздыхал, послушал свистящие шумы голос океана и молча удалился, видимо решая, брать ли ему Суханова в союзники, чтобы убедить командира увеличить радиус полетов, или плюнуть на все и оставаться в гордом одиночестве. Зазвонов все же по своему нраву оказался человеком компанейским, и скоро за Сухановым прибежал рассыльный, сказав, что «товарища лейтенанта командир срочно требует на мостик». «Молоток вертолетчик, подумал благодарно Суханов. На таких можно положиться».
На мостике были уже и комдив Дегтярев с командиром БЧ-7 Плотниковым, и Бруснецов с Зазвоновым, ждали только Суханова.
Ну, знаете ли, сказал с неудовольствием Дегтярев, опасливо поглядев на Ковалева.
Пока за Ветошкиным бегали, пока то да се не мог же я пост бросить, начал оправдываться Суханов, тоже следя за выражением лица Ковалева. Казалось, что они беседовали таким образом не между собой, а словно бы с Ковалевым, хотя тому, мягко говоря, выяснение их отношений было
до лампочки.
Говорят, Суханов, вас стали одолевать привидения?
Суханов посмотрел сперва на Дегтярева, перевел взгляд на Плотникова, но лица у тех были отсутствующие, и Дегтярев и Плотников как бы хотели сказать: сам, голубчик, заварил кашу, вот теперь и похлебай, что заварил, а нас уволь от этих своих недосолов, и Суханов понурился.
Я знал, что вы все так истолкуете, поэтому и не докладывал.
А зря. О любых сомнениях, тем более что они касаются боевой службы, докладывать следовало неукоснительно. А то, видите ли, вас преследуют привидения, командира вертолета тоже, один я остаюсь в полном неведении.
Докладывать нечего было, товарищ командир, повеселев, сказал Суханов. Одни только ощущения.
И что же вы ощущали?
Суханов неопределенно пожал плечами и посмотрел в сторону.
Будто кто-то глядит мне в затылок. И не только я это ощущал, но и Ветошкин. И техник.
Ковалев повернулся к Зазвонову:
А вы?
Наваждение какое-то, товарищ командир, но я тоже порой чувствовал затылком чей-то взгляд. Допускаю, что это мистика... Но ведь Суханов с Ветошкиным находятся почти на киле, иначе говоря, в той же среде, что и привидения, а у меня совсем иная обстановка и совсем иная среда. Когда я зависаю, чтобы опустить станцию, я нахожусь в то время за много километров от борта «Гангута». Допустим, их утешило замкнутое помещение, шорох воды за бортом, но ведь с моей верхотуры видится огромный мир. Меня ничто не стесняет, и ничто не давит на мою психику, а взгляд, когда работает станция, тем не менее ощущаю.
Но ведь вы же на самом деле находитесь в другой среде, сказал Сокольников, которому вся эта история с привидениями по долгу службы ужасно не понравилась, а объяснения Зазвонова и ничего не прояснили, и еще больше внесли сумятицы.
В среде я в другой это понятно, согласился Зазвонов, но тут же возразил: А на голове у меня шлемофон, и слушаю я все тот же океан. Значит, это не за спиной кто-то притаился, а находится там, в океанских глубинах.
А как бы вы смогли объяснить эти свои ощущения? спросил Ковалев Суханова. Я имею в виду привидения.
Суханов недолго помялся, опять глянул на Дегтярева у того лицо не меняло своего отсутствующего выражения, хотя сам-то он, не лишенный здорового любопытства, так и подался вперед.
У меня сложилось впечатление, товарищ командир, сказал Суханов, что где-то поблизости от нас бродит лодка. Только она успевает услышать нас раньше.
Ковалев опять повернулся к Зазвонову:
А что вы думаете по этому поводу?
Зазвонов совсем непрофессионально развел руками:
Увы, я должен согласиться с Сухановым.
Ну да, ну да, сказал Ковалев, все привидения в конце концов становились или людьми, или явлениями, логически объяснимыми, а значит, и понятными. А каково мнение на сей счет у командира БЧ и у комдива?