Вряд ли муж будет жадничать, когда я попрошу его помочь мне открыть свое дело. Если у ювелира есть хоть капля ума, он снабдит меня украшениями, а я приумножу их стоимость, превратив в артефакты.
Тогда не понадобятся десятилетия на то, чтобы выкупить все поместья рода Мэй и вернуть семейные виноградники у подножия Зеленой горы.
Но сойтись и провести всю жизнь рядом с каким-то мужчиной по указке?
Нет, при знакомстве (а тетушка в тот же вечер пригласила эстиона Венделя на ужин) он произвел на меня самое благоприятное впечатление. Высокий, изящный блондин с голубыми глазами, безупречными манерами и красивой улыбкой умел поддержать беседу, был предупредителен и приятен в общении. Но несмотря на все это в его обществе я чувствовала себя некомфортно. Его жесты расположения казались мне фальшивыми, а внимание липким и навязчивым.
Я не могла представить Райнера Венделя своим мужем, а от мысли, что придется делить с ним постель, меня бросало в дрожь. Даже такая малость, как поцелуй, что он запечатлел на кончиках моих пальцев при знакомстве, вызывала у меня отторжение. Руку хотелось помыть.
Мне предлагают вызволить с каторги брата, но тогда я превращу в каторгу собственную жизнь. Почему я должна расплачиваться за его грехи? Это не я пьянствовала и играла на родительское наследство. Но он же мой брат! Последний ближайший родственник. Теперь, когда я внезапно потеряла маму и папу, я совсем одна в этом мире
Тетушка не давила на меня, лишь печально вздыхала, отводя взгляд. На третий день моих терзаний доставили письмо от брата.
"Меня лишили магии, как и всех, кто попал сюда. Мне кажется, я оглох и ослеп, я схожу с ума оттого, что больше не чувствую потоков. Жажда наполнить источник силой нестерпима. Болит не только каждая клеточка тела, но сама душа. Это тяжелее работы в шахте и больше потребности в воде и воздухе.
Когда узнали, что я сын казненных за измену магов, меня поначалу приковали к тачке, чтобы не мог бежать, но потом придумали кое-что получше перевели в адские условия.
Тоннели здесь очень узкие. Передвигаться по ним на четвереньках редкая роскошь. Чаще приходится ползать на животе: одной рукой хватаешься
за выступы стены, чтобы подтянуться, вторая рука занята светильником, который почти бесполезен: черный камень поглощает свет.
Здесь очень душно, сверху капает вода. Все мокрое и скользкое, ползти приходится по черной жидкой грязи. В главной штольне воды вообще по колено, там заставляют работать провинившихся. И все время бьют. Даже за то, что немного возвысишь голос. Сюда идут, больше не могу писать. Умоляю, пожалуйста, вытащи меня отсюда!
Твой неразумный, раскаявшийся брат".
Когда я дочитала письмо, сердце заныло от упреков совести. Брат страдает, а я колеблюсь, спасать мне его или нет. Его замучают в этих шахтах, пока я зарабатываю деньги. Как ни крути, единственный выход и правда выйти замуж, и тетушка права: ни одно приличное семейство не примет дочь изменников. Эстион Вендель мой единственный шанс.
Сжав зубы, я скомкала письмо и бросила в камин. Что ж, выбора у меня нет. Свадьбе быть.
Приготовления длились всего два дня. Деньги жениха позволяли сделать все быстро. Тетушка пыталась принять посильное участие в выборе платья. Она что-то советовала мне, но я испытывала отвращение ко всему происходящему, поэтому, войдя в лавку лучшего портного города, просто ткнула пальцем в ближайший из готовых свадебных нарядов. Велела подогнать платье по моей фигуре и поскорее доставить в Олвейдж.
После меня перехватил жених, решивший перед свадьбой подогреть мой интерес к своей персоне экскурсией по его магазинам. Пока мне пускали пыль в глаза, демонстрируя умопомрачительно дорогие украшения, я вежливо улыбалась, ахала, задавала вопросы и кивала в нужные моменты. А на деле с содроганием наблюдала, как в голубых глазах блондина разгорается совершенно недвусмысленный огонь.
Кажется, кто-то уже представляет в мечтах первую брачную ночь. У меня же от одной мысли об этом знаменательном событии похолодела кровь, закружилась голова, а потом я впервые в жизни упала в обморок.
Впрочем, меня тут же привели в чувство: у предусмотрительного эстиона нашлись в кармане нюхательные соли. Сидя в кресле, я обвела взглядом роскошный кабинет жениха.
Вам поднести воды? тем временем хлопотал надо мной блондин, пытливо заглядывая в глаза.
Да, пожалуйста, ответила, вяло улыбнувшись. На самом деле жажды я не испытывала. Хотелось хоть на миг избавиться от навязчивого общества эстиона Венделя.
Момент Блондин вышел за дверь, привлекая внимание своего секретаря.
Я же заметила на платок, что валялся на дорогом басарском ковре рядом с креслом. На белой ткани был вышит незнакомый мне символ, и это не был знак гильдии местных ювелиров.
Этикет не велел касаться платка. Можно было лишь учтиво заметить, что эстион уронил свою вещь, указав на нее взглядом, но любопытство пересилило.