Корса, Леон настойчиво сжал его руку исхудавшими пальцами, так что?
Что «что»?
Ты переезжаешь к нам? Вместе будет веселее, давай, ну!
От мысли, что придётся вернуться в дом, где больше нет Габи, Корса содрогнулся. Нет уж, лучше соседствовать с Хаки, чем эти пустые стены.
Ладно, пообещал он брату.
Мы должны держаться вместе, Леон озабоченно покосился на Чика и Марко,
квадратом окна ему мерещилось что-то потустороннее.
Но главное ожидало их впереди. Посреди Маленькой Речки торчало настоящее индейское типи.
- Вот это вигвам, - восхищенно проронил Хаки, с крайним любопытством обходя высокую палатку, украшенную вороньими перьями и какими-то иероглифами.
- Габи был здесь, - Корса первым полез в типи и озадаченно замер.
Он оказался прав, Канги держали здесь. Все было так, как рассказывал Габриэль: медвежьи и овечьи шкуры, керосиновая лампа, книги - старая американская классика. Корса убедился, что Хаки не интересует палатка, и поднял шкуру. Встряхнул, посыпались какие-то листы бумаги, упала книжка - "Прощай, оружие" Хэмингуэя. Как безумный фанатик, Джи принялся обыскивать типи, ища что-то, что приблизило бы его к Габи. Только сейчас, в эту самую минуту он особенно остро понял, что они расстались. Между ними десятки миль, что для современного мира практически равняется бесконечности.
- Здесь ничего нет, - сказал Хаки, - пойдем, Грэй.
- Здесь должно что-то быть, - поднимая и перетряхивая пыльные шкуры, упрямо возразил Корса.
И его упрямство увенчалось успехом. Под одной из шкур нашлась скрытая песком и сухим мхом дверца.
- Хаки, - крикнул Джи, - шериф, идите сюда. Я кое-что нашел.
5.6
Фигурка Микки Мауса, прикрепленная к приборной панели, подпрыгнула на пружинке и затряслась ещё неистовей. Габриэль задвинул ногой выкатившийся из-под сиденья рюкзак и крепче сжал руль автобуса. Раздался испуганный женский вскрик, заплакал младенец.
- Нельзя ли поосторожнее? - сердито спросила миссис Харельсон.
Гэйб поморщился и сбавил скорость, но так стало ещё хуже. На лесных колдобинах автобус мотало сразу из стороны в сторону и вверх-вниз.
- Нельзя, мама, - ответила Мэгги, - ты же видишь, мистер Макинтайр старается, как может.
- Пусть он прибавит скорость, - сказал кто-то, - так мы никуда не доберёмся.
- Закройте окно, дует.
Гэйб почувствовал, что закипает. Сидящая рядом Мэгги достала термос и, зажав между стройных, обтянутых узкими джинсами бедер жестяную походную кружку, налила в неё травяной чай.
- Это с мёдом, держите, - она протянула кружку Гэйбу.
- Я не хочу.
- Я могла бы подменить вас, если вы устали.
Гэйб скрипнул зубами и взял кружку одной рукой. Предсказуемо расплескал на очередной кочке, но все же сделал глоток. Чай был вкусным.
- Осторожнее, - снова попросил кто-то.
- Я стараюсь, - раздражённо отозвался он, проклиная этот автобус, эту дорогу, этих людей, которых навязали на его голову.
Когда шериф с Арамаком обсуждали маршрут, именно этот участок пути вызывал наибольшие сомнения. Недавние дожди размыли мягкую землю, вода стояла в лужах, не желая уходить. Колеса месили эту грязь, добавляя и без того рискованному путешествию ноту обреченности.
Мэгги зашуршала пакетом и сунула Гэйбу под нос маленькую румяную булочку.
Есть не хотелось, хотя перекусить с утра он не успел. Но ссора с Корсой и новость об их родстве начисто лишили Габриэля покоя и аппетита.
- Вам нужны силы.
Это был аргумент, силы ему действительно потребуются. Особенно когда они доберутся до Форт-Нельсона.
Гэйб давился мякишем, не чувствуя ни вкуса, ни запаха. Клейкое тесто вязло на зубах, рядом Мэгги энергично жевала свою булку, будто это был самый вкусный в мире бигмак.
- Мама, скоро мы приедем?
- Скоро, Чарли, скоро.
- Ты уже говорила так, мама, а мы все едем и едем. Я устал.
- Скоро приедем, потерпи, малыш.
Впереди показался просвет. Гэйб добавил скорость, постепенно дурея от духоты и шума. Малыш Чарли канючил и просился пи-пи, женщины гомонили, кто-то шуршал бумагой, собираясь поужинать. Вдобавок снова захныкал младенец.
Гэйб с трудом сдерживался, чтобы не рявкнуть на весь этот базар, ради которого он оставил брата.
- Зачем ты открыла окно, Эсме, ты что, смерти моей желаешь?
- Твоя индейка протухла, Милли. Всех уже мутит от этой ужасной вони...
Автобус снова подпрыгнул, выезжая, наконец, на асфальт. Гэйб выровнял колымагу и поглядел на убегающую вдаль пепельно-серую ленту трассы. Она вилась, причудливо изгибаясь, а с двух сторон над ней нависали сосны.
- Мамочка, я очень сильно хочу писать! - крикнул Чарли.
- Откройте ещё одно окно, здесь дышать нечем!
Автобус тряхнуло. Что-то свалилось, истошно завопил грудной ребёнок. Гэйб почувствовал, что его колымага стала заваливаться на бок.
- Дьявол, - выругался он, - колесо спустило.
Дамы снова зашумели. Как куры, ей богу! В унисон им кричал младенец. Габриэль остановил автобус и, прихватив гаечный ключ, выбрался наружу.
Вообще-то он клятвенно обещал Корсе и Мире, что завяжет с наркотой. От уверенности, с которой Мира ответила Мэгги, ему захотелось провалиться сквозь землю. Он хотел соврать, но вовремя вспомнил девятую заповедь.