Дома я нехотя поел, лениво отвечал на расспросы матери, полистал учебники и, наконец, взял книгу, которая лежала в зале на столе. «Психиатрические эскизы из истории», П.И. Ковалевский, СПб 1898 г», прочитал я. Очередная книга, которую где-то выкопал отец.
Некоторые места, казавшиеся отцу важными, он подчеркнул. Я стал читать: «Более интересное и менее понятное в Жанне (Д» Арк) дар предвидения и предчувствия. Трудно определить, что в передаваемом было правдой и что вымыслом. Со своей стороны мы можем сказать, что такие явления, несомненно, существуют. В них лежит частью та тонкая чувствительность, которая присуща лицам мечтательным с живым воображением, частью область бессознательного и поныне для нас мало выясненного и непонятного».
Вот еще подчеркнуто: «Мы часто слышим об особенной способности некоторых лиц к предчувствию и даже предвидению Когда у нас требуют объяснения этому явлению, то мы только находимся сказать, что это есть «особенная неведомая нам способность Да мы и правы, говоря, что эта способность нам неведомая, потому что она нам недоступна. А кто знает, может быть этот дар «предвидения» обязан своим существованием особенной способности людей рассматриваемой нами категории к расширению области восприятия То что для нас кажется предвидением, для них это будет естественным ведением А кто нам может поручиться, что люди не имеют более богатых и нам недоступных качественных восприятий? Это вполне возможно. В таком случае, в их сознание проникают новые ощущения, нам недоступные и непонятные, которые и создают в них те явления, которые известны у нас под именем предвидения».
Галиматья какая-то, мелькнуло у меня в голове. Глаза слипались, я отложил книгу и, не выключая света, провалился в мертвый сон.
В какой-то момент мне приснился сон, яркий и реальный до мелочей, как явь. То есть, это было больше, чем сон. Словно, мне кто-то навязывал некий ход событий, составленных из кусков, но связанный последовательным действием.
Мне опять снилась бабушка Паша.
Сначала в церкви. Она ставит святым по свечке. Долго молится, ее благословляет батюшка
Бабушка Паша достает из сундука чистое белье, черное платье, черный кружевной платок. Потом сидит неподвижно на кровати, прямая и строгая, во всем черном. Ее застывшее лицо, оттененное черным кружевом, похоже на мумию. Лицо пугает женщину, которая вдруг появляется ниоткуда и зовет ее тихо:
Бабушка.
Глаза бабушки Паши моргнули, и она чуть повернула голову, давая знать, что слышит.
Скоро ехать. Надо б поесть перед дорогой. Бабушка Паша послушно встает и идет за женщиной, в которой я узнаю мать Витьки и Володьки тетю Мотю, соседку бабушки Паши
Бабушка Паша с тетей Мотей едут автобусом. Народу в автобусе много, но их усаживают, уступив место. Они чужие, и на них смотрят с любопытством.
Извините, вы чьи ж будете? спрашивает кто-то.
Она к сыну едет. Похоронен он у вас, спешит объяснить спутница бабушки Паши и добавляет:
В войну погиб.
В автобусе становится тихо.
А вот сон повторяет ту же полуявь, которая явилась мне, когда мы ездили с майором Сорокиным и двумя женщинами в лес и показывали место гибели сына Варваре Степановне.
Только плач бабушки Паши теперь явственно слышен и раздирает душу
И вот последний отрывок сна. Рослый, плечистый мужчина с усами и усталыми глазами говорит бабушке Паше:
Я председатель здешнего совхоза. Слыхал я, мамаша, к сыну приехали. Добро. Побудьте у нас, погостите. Если нужно что, не стесняйтесь А люди у нас добрые, приветливые.
Спасибо вам. Мы сегодня едем, ответила за бабушку тетя Мотя.
Чего ж так спешите-то? спросил председатель.
А плоха я теперь сынок Домой поспеть надо. Теперь смерти ждать буду.
Бабушка Паша перекрестилась. Потом обратилась к председателю:
Сынок!.. Я тут денег собрала на памятник.
Председатель перебил, видно, ему было неловко:
Да мы, мамаша, не забываем погибших-то. За могилой ухаживаем. Конечно, памятник деревянный
Да ты не обижайся, сынок. Могила ухоженная, и памятник хороший Но ты уж возьми эти деньги. Я всю жизнь копила Сделай уважение, поставь памятник большой, красивый.
Много денег-то? спросил председатель.
Пять тыщ тут.
Бабушка положила на стол деньги:
Мне они без нужды. Это для них, для ребят
А потом я снова умирал вместе с бабушкой Пашей. Снова летел в бесконечную бездну, снова вокруг все рушилось и разноцветной мозаикой кружилось перед глазами.
Глава 7
Проснулся я от скрипа половиц и чугунного стука сковородок о плиту. Это мать готовила завтрак. Я вспомнил сон, но, как ни странно, он меня не угнетал. Я выспался и чувствовал себя бодро. А когда я вспомнил, что сегодня воскресенье и не надо идти в школу, от удовольствия засмеялся. Я не стал вскакивать с постели, как делаю всегда, когда опаздываю в школу, позволив себе еще немного полежать, и даже чуть задремал, но, услышав голоса матери и тети Нины, окончательно проснулся.
Мы вчера с Юрием Тимофеевичем в «Родину» ходили на «Индийскую гробницу». Я, Нин, так наплакалась. Это говорила мать.
А я все никак не попаду. Там билетов не достанешь. Такая очередища. Это голос тети Нины.