- Да, двое против двоих; а иногда и двое против четверых, - сказал Давус, оторвавшись от своего занятия.
Мы с Эко поглядели на него с удивлением.
- Откуда ты знаешь? спросил я.
Давус прочистил горло.
- Просто когда я был ещё мальчишкой, мой прежний хозяин иногда водил меня и других ребят смотреть гладиаторские бои. У него у самого было несколько гладиаторов. Он и меня поначалу хотел тренировать для арены, но потом решил, что в гладиаторы я не гожусь слишком мелкий; и что он выручит больше, продав меня в телохранители. А про Эвдема и Бирру хозяин всегда говорил, что ставить на них верный выигрыш. Не важно, каким оружием они сражаются трезубец и сеть, короткий меч, топор, со щитами или без. Они могли запугать одним своим видом: стоило им взглянуть на противника и он цепенел от страха. Мой прежний хозяин говорил, что других таких устрашающих бойцов не найти в целом свете.
- А в тот день они тоже были с Милоном? спросил я хозяйку, обмакивая кусок репы в соус.
- Ещё бы им не быть. Они первыми из людей Милона явились сюда. Сестра видела их из окна второго этажа.
- А твоя сестра оставалась наверху всё время?
- Она говорит, что услышала шум и стала спускаться. Она только успела увидеть Клодия и его людей, как муж закричал на неё, чтобы она шла наверх и оставалась там.
- Сколько людей было с Клодием?
- Сестра говорит, что не очень много. Пятеро; может, шестеро. И сам Клодий; он лежал вот тут, на прилавке, держась за плечо и кривясь от боли; и отдавал приказания.
- Что он приказывал?
- Ну, чтобы заперли двери, ставни закрыли и всё такое.
- Значит, он был в сознании, хотя и ранен.
- Ещё как в сознании. Сестра говорит, он вёл себя очень решительно. Всё остальные подчинялись ему; делали, как он велит; но вид у них был при этом
- Какой же?
- Как у людей, за которыми смерть гонится по пятам, а им больше некуда бежать, вот они и готовятся обернуться и глянуть ей в лицо. Задыхающиеся от усталости, насмерть перепуганные. Когда они услышали, как моя сестра спускается, то просто подскочили от страха и уставились на неё, точно испуганные кролики. Все, кроме Клодия. Сестра говорит, что он повернул голову и улыбнулся ей. Представляете, улыбнулся! Тут Марк закричал, чтобы она возвращалась наверх, и она бегом поднялась назад.
- А что было потом?
- Сестра выглянула в окно, чтобы узнать, кто гонится за Клодием, и увидела, что какой-то человек лежит на дороге, а двое других рубят и колют его своими мечами, ударяют снова и снова; и кругом всё залито кровью. Должно быть, то был человек
Клодия, потому что двое других были Эвдем и Бирра; сестра узнала их сразу же. Как духи из царства мёртвых, она говорит, или как чудовища из какого-то древнего придания. А ещё дальше тоже лежали мёртвые; и люди с оружием мчались прямо к харчевне. Много людей, целая армия. Представляю, как сестра перепугалась! Эвдем и Бирра покончили с упавшим и тоже двинулись сюда. Представить и то страшно. Бедная моя сестрёнка - Она горестно покачала головой.
Эко отодвинул тарелку с таким видом, точно его слегка замутило. Давус не сводил с женщины глаз, не переставая отдирать зубами мясо от кости.
- А дальше?
- Марк запер на засов двери, закрыл все ставни в нижнем этаже. Люди Милона подбежали к дверям и стали колотить в них кулаками и рукоятками мечей. Сестра говорит, грохот был ужасный. Она зажала уши; но шум не утихал. Треск ломающегося дерева, лязг мечей, крики и стоны. Женщина возвела очи горе. Иногда ночью я не могу заснуть, когда представляю, что довелось пережить моей бедной сестре, когда она пряталась наверху, совершенно одна и беспомощная. В конце концов она собрала все одеяла, какие там были, забилась в угол и навалила их на себя. Она говорит, что совершенно не помнит, как это сделала. Только когда всё утихло, до неё дошло, что она сидит под всей этой кучей одеял, накрывшись с головой, обливаясь потом и при этом трясясь с головы до ног, точно нагая на холодном ветру.
- И сколько времени это продолжалось?
- Кто скажет? Может, несколько мгновений; может, целый час. Наконец сестра решилась выглянуть из-под одеял. В комнате наверху, кроме неё, по-прежнему никого не было. Снизу не доносилось ни звука. Сестра подошла к окну и выглянула наружу. По всей дороге валялись убитые. Но самое странное, что перед домом стояли носилки, а вокруг собрались люди.
- Носилки?
- Да. Не повозка и не закрытый экипаж, а носилки, которые носят рабы. Такие, с занавесками. Когда моя сестра их увидела, они стояли на земле, а рядом стояли носильщики. А над одним из упавших склонились мужчина в тоге сенатора и женщина. Мужчина и женщина что-то говорили.
- Твоя сестра узнала сенатора в лицо?
- Нет; но она узнала носилки. За много лет мы видели их много раз когда их проносили мимо - то по дороге в Рим, то из Рима. Это носилки сенатора Секста Тедия у него вилла на горе Альба. Самого сенатора я в лицо никогда не видела он не из тех, кто заглядывает в придорожные харчевни.
- А склонились они над кем?
- Над Клодием.
- Твоя сестра сумела разглядеть это даже на таком расстоянии?
- Значит, сумела. По крайней мере, она сказала, что это был Клодий.