Эли говорил тихо и убежденно, и его убежденность действовала на детектива.
Вы были в полиции, мистер Армбрюстер?
Я пришел к вам прямо из офиса шефа Джентри. Я хорошо знаком с Биллом Джентри, мистер Шейни, и уважаю его как толкового полицейского. Но, с другой стороны, он человек ограниченный. Дважды два для Билла Джентри всегда будет равно четырем.
В комнате остались две записки, мистер Армбрюстер, мягко сказал Щейни. Вы их читали?
Да, Джентри показал их мне. Кто их написал, Шейни? Моя дочь этого не писала. Она не оставила после себя никаких записок.
Во всяком случае, в этой квартире, согласился Шейни, но, может быть, она оставила записку у себя дома, для мужа?
Он говорит, что никакой записки не было.
В таких случаях, как этот, возразил Шейни, муж часто отрицает существование записки. Это естественная защитная реакция...
Мистер Шейни, если бы Эльза оставила такую записку, то уверяю вас: Пол
Натан постарался бы сразу представить ее, как доказательство. Было бы ошибкой считать, что он несчастный обманутый муж, потерявший жену. Этот человек одним ударом избавился от нелюбимой жены и стал наследником многомиллионного состояния.
Горячность, с какой были произнесены эти слова, почти убедили Шейни, но он продолжал спорить.
Боюсь, сэр, что вы приписываете Полу Натану сверхчеловеческую силу. Мне, конечно, ничего не известно о его отношениях с женой, но ведь картина совершенно ясна.
Как раз это я и доказал Биллу Джентри, старик с жадностью ухватился за слова Шейни. Абсолютно ясная картина, поэтому никакого настоящего расследования не проводится. Естественно, что же тут расследовать! А теперь скажите мне, мистер Шейни, проводилось ли действительно тщательное расследование? Пойдем дальше, продолжал он, внимательно глядя на колеблющегося Шейни. Допустите на мгновение, что на месте преступления не оказалось бы этих двух записок. Тогда картина уже не была бы такой очевидной. Возникли бы вопросы, на которые полиции пришлось бы искать ответ. Скажите, на ту квартиру приезжали эксперты, чтобы провести тщательные исследования, которые наверняка провели бы при менее очевидных обстоятельствах?
Нет, задумчиво ответил Шейни. Видимо, в этом случае им показалось, что нет нужды в тщательной экспертизе.
Конечно, экспертиза не нужна, когда все очевидно. А что это за человек, который подписался «Роберт Ламберт»?
Я пока не знаю, что удалось о нем выяснить полиции.
Ровно ничего! торжествующе сказал Армбрюстер. Потому что они по-настоящему не пытались этого сделать! А они наверняка знают, что Ламберт сам писал эти записки? Можно ли сказать наверняка, что моя дочь действительно часто бывала у него? А может быть, вчера ее просто заманили на эту квартиру?
И заставили выпить коктейль с цианистым калием против ее воли? Шейни постарался, чтобы в его голосе не звучала насмешка, потому что старик ему нравился. Но, видно, это ему не совсем удалось. Глаза Армбрюстера сердито блеснули.
Я был о вас лучшего мнения, Шейни. Люди считают, что вы человек, способный применять нестандартные методы. Благодаря этому вы раскрыли загадки, которые полиция считала неразрешимыми. Я слышал, что какой-то литератор даже написал о вас несколько романов и теперь продает их миллионными тиражами. Да, мистер Шейни, мне кажется вероятным, что Эльзу заманили вчера вечером на эту квартиру и заставили выпить коктейль с цианистым калием. Или, по крайней мере, она не знала, что пьет. У моей дочери был очень своеобразный вкус. Ее любимым напитком был смешанный в равных частях крепкий темный ром и мятный ликер. Вам приходилось пробовать такую смесь?
Шейни слегка передернуло.
Нет, не припомню такого, покачал он головой.
Рекомендую вам попробовать, тогда поймете, о чем я говорю. Тогда, наверное, вы согласитесь со мной, что к этому напитку можно было бы добавить смертельную дозу цианистого калия или любого другого яда, и человек бы ничего не заметил. Вы начинаете уже понимать, Шейни, куда я клоню? Попробуйте посмотреть на это непредвзято.
Шейни вздохнул и постарался стать на позицию Эли Армбрюс-тера. Ничего не вышло. Шейни видел очевидное, а Армбрюстер не видел.
Как вы, наверное, знаете, когда это случилось, я был в квартире этажом ниже. Услышав выстрел из дробовика, я тут же побежал наверх и взломал дверь.
Знаю. Это одна из причин, по которой я пришел именно к вам. Сколько прошло времени после выстрела до того, как вы взломали дверь?
Примерно три или четыре минуты. Во всяком случае, не больше пяти.
Значит, с момента, когда выстрелил дробовик, и до тех пор, как первый человек вошел в квартиру, прошло от трех до пяти минут?
Дверь была закрыта на замок и заперта на цепочку изнутри, напомнил ему Шейни.
Мистер Шейни, в этом здании на пожарную лестницу можно выбраться из любой квартиры?
Да, через окно в спальне.
А куда выходят окна спальни той квартиры?
Майкл Шейни молчал, нахмурившись. Он вспомнил, как стоял спиной к двери, глядя на лежавшие перед ним трупы, вспомнил острый запах горелого пороха в квартире. И легкий ветерок, который дул из спальни и рассеивал запах...
Действительно, мистер Армбрюстер. Окно спальни было открыто.