В ту пору когда я спала с Вардаманом у меня однажды был кошмар и думала что не сплю но ничего не видела и ничего не чувствовала не чувствовала под собой кровати не могла подумать кто я такая не могла подумать что я девушка и даже не могла подумать "Я" подумать что хочу проснуться и даже вспомнить от чего пробуждаются ведь без этого не проснешься и что-то проходило но я не знала что не могла подумать о времени а потом вдруг поняла что был ветер он дул на меня он как будто налетел и сдул меня оттуда где было так что меня нет сдул комнату и спящего Вардамана и всех их опять под меня и все дул словно ленту прохладного шелка тянули поперек моих голых ног.
Прохладный, он дует из сосен с печальным ровным шумом. Новая Надежда. Было 3 мили. Было 3 мили. Я верю в Бога. Я верю в Бога.
Папа, почему мы не поехали к Новой Надежде? спрашивает Вардаман. Мистер Самсон сказал, мы едем туда, а мы проехали поворот.
Дарл говорит:
Смотри, Джул. Но смотрит не на меня. Смотрит на небо. Гриф застыл там, словно прибит гвоздем.
Мы сворачиваем на Таллову дорогу. Проезжаем сарай и едем дальше, колеса шепчутся с грязью, проезжаем зеленью ряды хлопка на буйной земле, а Вернон в поле, с плугом. Когда мы проезжаем, он поднимает руку и долго еще стоит, глядя нам вслед.
Смотри, Джул, говорит Дарл. Джул сидит на коне, оба они будто вырезаны из дерева, смотрят вперед.
Я верю в Бога. Боже. Боже, я верю в Бога.
ТАЛЛ
Мальчик смотрел на середину моста, где над ним проплывали бревна и всякая всячина; мост дрожал и шатался, словно вот-вот развалится, а он смотрел большими глазами, как будто сидел в цирке. И сестра его. Когда я подошел, она на меня оглянулась глаза загорелись сердито, словно я собрался ее потрогать. Потом поглядела на Анса, а потом опять на воду.
Она почти залила дамбу с обеих сторон, земля скрылась, кроме языка перед мостом, и если не знать, как раньше выглядела дорога и мост, ни за что не скажешь, где была река, а где земля. Только желтая муть, и дамба шириной с обушок ножа, и мы сидели перед ней кто на повозке, кто на коне, кто на муле.
Дарл смотрел на меня, а потом Кеш обернулся и посмотрел с таким выражением, как в тот вечер, будто примерял в уме к ней доски, прикидывал длину, а тебя не спрашивал, что ты думаешь, и как бы даже не собирался слушать, если вдруг сам захочешь сказать, но на самом-то деле слушал. Джул не пошевелился. Он сидел на коне, чуть подавшись вперед, а лицо у него было такое же, как вчера, когда они с Дарлом проезжали мимо моего дома, возвращались за ней.
Если бы его не залило, мы бы могли переехать, говорит Анс. Переехали бы на ту сторону.
Иногда через затор протискивалось бревно и, поворачиваясь, плыло дальше, а мы наблюдали, как оно подплывает к тому месту, где был брод. Оно задерживалось, вставало поперек течения, на секунду высовывалось из воды, и по этому ты догадывался, что брод был здесь.
Ничего не значит, я говорю. Может быть, там намыло зыбучего песку. Мы наблюдаем за бревном. Девушка опять смотрит на меня.
А Уитфилд
там переправился, говорит она.
Верхом, отвечаю. И три дня назад. С тех пор на полтора метра поднялась.
Если бы мост не закрыло, говорит Анс.
Бревно высовывается и плывет дальше. Много сора и пены, и слышно воду.
А его закрыло, говорил Анс.
Кеш говорит:
Если осторожно, то можно перебраться по доскам и бревнам.
Но перенести уж ничего не сможешь, говорю я. И кто его знает, может, только ступишь, вся эта свалка тоже тронется. Как думаешь, Дарл?
Он смотрит на меня. Ничего не говорит; только смотрит чудными глазами из-за этого взгляда люди о нем и судачат. Я всегда говорю: не в том дело, что он выкинул, или сказал, или еще чего-нибудь, а в том, как он на тебя смотрит. Вроде внутрь к тебе залез. Вроде смотришь на себя и на свои дела его глазами. Снова чувствую, что девушка взглянула на меня так, словно я собираюсь ее потрогать. Она говорит что-то Ансу. «Уитфилд» говорит она.
Я дал ей обещание перед Господом, Анс говорит. Я думаю, беспокоиться не надо.
Но не трогается с места. Мы сидим над водой. Еще одно бревно выбирается из затора и плывет вниз; мы наблюдаем, как оно застревает и медленно поворачивается там, где был брод. Потом плывет дальше.
Может, завтра к вечеру спадать начнет, говорю я. Потерпели бы еще день.
Тут Джул поворачивается на коне. До сих пор он не шевелился, а сейчас поворачивается и смотрит на меня. Лицо у него как бы с зеленцой, потом делается красным, потом опять зеленеет.
Иди отсюда к чертовой матери, говорит он, паши там. Какого черта ты за нами таскаешься?
Я ничего плохого не хотел сказать.
Замолчи, Джул, говорит Кеш. Джул опять смотрит на воду, желваки вздулись, лицо то красное, то зеленое, то красное. Ну, немного погодя говорит Кеш, что делать собираешься?
Анс не отвечает. Сидит сгорбившись, жует губами.
Если бы не залило, могли бы переехать, говорит он.
Поехали, говорит Джул и трогается с места.
Погоди, говорит Кеш. Он смотрит на мост. Мы смотрим на Кеша все, кроме Анса и дочки. Они глядят на воду. Дюи Дэлл, Вардаман и папа, вы идите пешком по мосту, говорит Кеш.