Отец с сыном переглянулись, и Славута спокойно пожал плечами.
Чудные вещи тебе на ночь глядя мерещатся. Ступай-ка ты домой с миром, сказал он жестким голосом.
Вздрогнув, Избор перевел на него мутный, оторопевший взгляд и, помедлив, кивнул. Неловко поправил кожух и сошел с крыльца. У ворот он обернулся и еще долго стоял на одном месте, переступая с ноги на ногу, и все смотрел да смотрел на избу.
Славута не уходил с порога, и Храбр жался к нему, сам не ведая, чего страшится.
Наконец, Избор шагнул со двора, и мальчишка был готов поклясться Сварогом, что услыхал облегченный вздох отца.
Про мошну молчи. Даже матери не сказывай, еще раз велел сыну Славута, когда они остались вдвоем.
Тот поднял на отца задумчивый взгляд. Прикусив губу, помедлил, но все же решил сказать.
Камушки эти чудные я тоже шепот их слыхал.
К изумлению мальчишки, Славута опустился перед ним на одно колено и, накрыв плечи натруженными ладонями, хорошенько встряхнул. Казался он не в меру перепуганным, и Храбр еще шибче подивился. Отец не боялся с рогатиной на зверя дикого по зиме ходить! А мошны простой испужался, выходит?
Ты об этом толковать брось, сын, сказал голосом, не похожим на свой привычный. И про камушки думать не смей. Они рассудка лишают.
Отчего так? шепотом выдохнул Храбр и облизал пересохшие губы.
Потому что любит великая богиня Мара подсмеиваться над слабыми людьми, совсем что-то непонятное ответил отец и сжал ладони на плечах сына. Уразумел, что я сказал?
Да-да, поспешно кивнул Храбр, напуганный уже не диковинной мошной, а страхом, который он увидел в глазах отца.
Но обещание свое он сдержал. В сундук поглядеть на камушки ни разу не залез да никому про них не рассказал.
На следующее утро их незваный гость очнулся. Разлепил иссушенные лихоманкой губы и попросил у Храбра пить, а после поговорить с хозяином избы.
Меня Бусом величают, кое-как просипел он, приподнявшись над скамьей на локтях, когда Славута подошел к нему, утирая лицо от воды рушником. Яя не лиходей, ты уж не мысли, добрый человек.
1
Мальчишка неверными пальцами дернул завязки тулупа и поспешно развел в две стороны тяжеленный подол. Шапка да рукавицы давно остались где-то позади, как и увесистый горшок, завернутый в несколько рушников, что валялся нынче у подножия холма. Он нес кузнецу обед
Выбежав, наконец, на поляну, где стояла кузня, мальчишка слегка перевел дух, а после рванул к двери. Он дернул ее на себя, и тяжелое дерево поддалось не с первого раза. Мальчишка мало что мог разглядеть в дыму и чаде, но зато слышал мерный, звонкий стук опускавшегося молота, возмущенное шипение воды, когда в нее погружали охлаждаться раскаленную подкову, да скрип половиц под ногами кузнеца.
Брат! звонко позвал он и отступил назад, спасаясь от едкого, черного дыма. Брат, там Отрада под лед на реке провалилась! выпалил мальчишка на выдохе и все же согнулся пополам, откашливаясь и жадно хватая ртом воздух.
Умаялся он, пока бежал жуть.
Руза вскрылась? из глубины кузни донесся удивленный голос. Обожди!
Мальчишка кивнул, хотя старший
брат не мог его увидеть. Он оперся ладонью о деревянный сруб кузни и еще раз вздохнул, смахнув со лба испарину. Упарился он в тулупе бежать, рубаха, небось, насквозь промокла. А в ручье-то нынче не на полощешься
Толком передохнуть он не поспел: из кузни шагнул брат в запачканной гарью и копотью рубахе, поверх которой натянул в спешке одну лишь безрукавку. Его светлые, взмокшие от работы волосы удерживал тонкий кожаный шнурок, повязанный поперек лба.
Следом иди! коротко велел ему кузнец и по все той же тропинке помчался к реке.
Он сбежал с холма, увязая в снегу по колено, и выбежал прямо к реке, на берегу которой испуганно жались друг к другу несколько девчонок и мальчишек. Видно, их громкие вопли были услышаны: с другой стороны холма, где стояли избы, к берегу также бежали люди, уразумев, что вышла беда.
Он не сразу приметил Отраду: девчонка лежала нынче на маленькой льдине, ровнехонько посередине реки. Кузнец нашел глазами далекий белый островок с едва видной черной фигуркой, маленькой, распластавшейся по дну.
Ребятня на берегу разом загомонила, объясняя, выкрикивая что-то, но он повел плечом и сердито рыкнул на них. Стащил с себя шерстяную безрукавку подарок Услады, остался в льняной вытканной рубахе, и без раздумий бросился в воду, слыша, что позади шумят соседи, кричат что-то женщины.
Холодная вода обожгла по началу, вонзаясь в кожу иголками. Он выплыл, отплевался и едва увернулся от льдины, идущей почти на него.
На берегу запричитали женщины, послушались громкие голоса.
Брат, сзади! отчаянный крик мальчишки разнесся над рекой, и он успел нырнуть, как его настигла огромная льдина, едва не срубив головы.
Храбр, поберегись!
Он вынырнул, судорожно хватая ртом воздух, чувствуя, как разрывается грудь, и широкими гребками поплыл к льдине с перепуганной Отрадой. Он то и делал, что уворачивался, нырял, едва успевал отплыть, когда со всех сторон его настигали огромные, тяжелые льдины, способные размозжить голову и раздробить кости.
Храбр плыл, и пару раз был на волосок от смерти: льдина задела его острым краем, порезала руку, и вода на миг окрасилась в розовый цвет. Другая стесала кожу на щеке, а один раз он едва не задохнулся, пережидая, пока лед над ним разойдется.