Долгожданная семья и дочь
Глава 1
За маленьким столиком на двоих сидел молодой темноволосый мужчина и пил кофе. Он уже закончил ужинать и теперь наслаждался вкусом бодрящего напитка. Ну и что, что вечер на носу? Кофе Виктор любил. А здесь его готовили отлично. Бариста молодой парень, шустро управлялся и с машиной, и с турками. Виктор любил кофе на песке. Чёрный, без сахара. Он потягивал ароматный напиток, одновременно ненавязчиво наблюдая за посетителями. Столик стоял в небольшом алькове, затененный и спрятанный от любопытных глаз. А прятаться у Виктора была причина офисные девицы не давали прохода в надежде надеть на его палец обручальное колечко. Да и посетительницы кафешки не отставали в брачной гонке. Нюх у них, что ли, обостренный на свободных парней? Нет, он совсем не против покончить с холостяцкой жизнью, пора уже. Как говорит маман в тридцать семьи нет, в сорок не будет. А Виктору через месяц как раз стукнет тридцать. Родители настойчиво приглашали на Новый год. Слишком уж настойчиво. Виктор поморщился: опять смотрины устроят, как пить дать. Каждый праздник одно и то же мамины подружки с дочерями, или отцовы друзья со своими кровиночками. А девицы все на одно лицо с подкачанными губами, наращенными ресницами, ламинированными крашенными черными волосами и татуированными бровями. И грудь с попой тоже подвергались переделке. Опыт близкого общения с такими барышнями позволял Виктору «на глазок» определить наличие силикона в дамских достопримечательностях. Для дружеского общения в постели силикон ему не мешал, но вот в жены таких современных Барби совсем не хотелось. Да, хотелось под руками ощущать настоящее тело, целовать настоящие губы и шлепать по утрам, проходя мимо, настоящую попку, пусть и не такую круглую.
И ещё одна причина была у Виктора приходить немного пораньше ему нравилось смотреть на девушку бариста. Она приходила незадолго до окончания его смены, брала чашечку кофе, садилась всегда за один и тот же столик рядом со стойкой и неторопливо пила напиток. Наверное, у девушки мерзли руки, потому что она сначала охватывала чашку ладошками и некоторое время сидела, не двигаясь, с закрытыми глазами. Виктору все никак не получалось рассмотреть цвет её глаз, все время что-то мешало: то снующие официанты загораживали, то сама девушка опускала или поворачивала голову. Темно-каштановые волосы естественными волнами ложились на плечи. Не хотелось признаваться, но мужчина немного завидовал бариста девушка была натуральная. Небольшие сочные губки, слегка подкрашенные реснички, нежный румянец, который розовел на щеках после легкого морозца все это было таким уютным, домашним и несовременным. И вот эта несовременность и нравилась Виктору.
Девушка неуловимо кого-то напоминала, только вот кого, мужчина не мог вспомнить, сколько не пытался. В конце концов, он оставил эту гиблую затею. Мало ли похожих людей?
Сегодня она тоже пришла и, как всегда, села за столик с чашечкой кофе. Бариста подмигнул ей до окончания его смены оставалось около 10 минут. Виктор, не отрываясь, смотрел на девушку, с горечью сознавая, что ОНА на него совсем не обращает внимания.
Витя? раздался рядом высокий женский голос, и предмет его интереса загородила стройная фигура.
Виктор поднял глаза: около столика стояла бывшая одноклассница Верка Соболева. Они иногда встречались в этом кафе. Верка работала неподалеку в продуктовом магазине администратором, график у неё был скользящий. И мужья тоже. На той неделе очередной скользнул в необъятные просторы города-миллионника. Верка потужила, аж целый вечер сопли на кулак мотала и в жилетку Виктору плакала. Потом они поехали к нему домой и тоска-кручина канула следом за мужем. Верка решила, что ей счастье обязательно улыбнется прямо под Новый год. А после дружеского успокаивающего секса и вовсе уверилась
в новых горизонтах, и, по ходу дела, представляла маячившим там именно хозяина квартиры, по совместительству. Только вот Виктор с тех горизонтов пытался слинять. Целую неделю. Безрезультатно. Верка находила его и воодушевленно щебетала о радостях семейной жизни.
Скучаешь?
Она плюхнулась рядом и выставила накрашенный ноготь.
А все потому, что дома тебя никто не ждет. Была б жена несся бы домой к горячему ужину, а не питался по кафешкам. Это я тебе как профессионал говорю, как никак, три раза замужем была.
Почему не ждет? Очень даже ждет, попытался отшутиться Виктор.
Женщина напряглась, а в глазах загорелись зловещие огоньки, не сулящие ничего хорошего предполагаемой сопернице.
Её Котейшество Аполлинария, с удовлетворением произнес он миротворческую фразу.
Верка облегченно вздохнула и тихо рассмеялась.
Ты живую бабу на мейнкуншу променял? Это же сущая дьяволица! У неё глаза, как у ведьмы!
Женщина фыркнула и откинулась на спинку стула.
Виктора покоробило это сравнение. Кошку он любил. Наверное, даже слишком. Она появилась в его жизни довольно неожиданно. Почему-то сейчас возник перед глазами образ маленького испуганного черного котенка с огромными зелеными глазами, который истошно орал в темноте ночи. И все не так бы было трагично, если бы он орал в подъезде или на остановке. Но котенок орал, устроившись тощей попой с куцым хвостиком на могильном холмике. Да-да. Виктор приехал проведать бабушку в деревню, её дом стоял напротив кладбища и жуткие вопли кошачьего ребенка были слышны далеко по округе. Было в этих утробных звуках что-то пугающее, мистическое и потустороннее. Бабушка, поминая крепким словом всю четвероногую братию, всеми правдами и неправдами уговаривала Виктора пойти в ночь (!) и принести котенка в дом. Дескать, утром решим, что с ним делать. После нескольких минут уговоров Виктор сдался. Всё одно спать под такую своеобразную колыбельную было невозможно. Одевшись в дедов тулуп а дело было зимой, аккурат под Новый год, он пошел «на голос». Котейка так замерзла, что не могла сдвинуться с места, все силы мохнатый комочек вкладывал в мяуканье, надеясь докричаться до чьего-нибудь сердца. Виктор прочитал надпись на деревянном крестике Аполлинария Ивановна Качалова. И даты рождения смерти. Совсем свежая могилка, вчера только похоронили. Это что же, котенок со вчерашнего дня тут голосит?