Наши бабки и зелье в кадке
Глава 1. В которой Дарина узнаёт, что Тамир превращается в лича.
Здесь недалеко начинаются пустыни Румии, пояснил Дарк, накидывая мне на плечи плед.
Плед! Кто бы мог подумать, что простой кусок пушистой ткани способен вызвать столько благодарности в душе! Губы растянулись в улыбке. Король потянулся к импровизированному столику, где дымились кружки с горячим чаем.
Держи, он вручил мне ароматный напиток.
Бр-р-р! к нам подсел молодой парень из свиты охраны, дрожа всем телом. Дубак, господа! Зуб на зуб не попадает.
Зато нет этих кровососущих тварей, буркнул мужчина средних лет. Видимо, он не первый раз путешествует в Ливадию. Как вообще можно с ними бороться без магии? Святой водой, что ли? Она у них особенная?
Ливадийцы народ смекалистый, они придумали много чего и прекрасно живут, в разговор вступил ещё один охранник. Больше всего мне нравятся их машины. Вот это скорость! Гораздо быстрее, чем лошади. А лошади, на минутку, тоже не черепахи.
И даже быстрее порталов? тот, который терпеть не мог кровососущих насекомых, с издёвкой хмыкнул и покосился на меня.
Нет, конечно! Порталы это сила! Тут даже спорить нечего.
А мне больше нравятся их аппараты для связи. Не надо никакой магии. Кнопку нажал, и ты уже слышишь собеседника, другую нажал и видишь. А у нас надо учиться магии. Эх!
Мужчины принялись вполголоса увлечённо обсуждать достоинства и недостатки всяких штук из Ливадии. Горячий чай, тёплый плед, убаюкивающее потрескивание костра сделали своё дело глаза стали слипаться.
Иди-ка ты спать, Дарина, тёплое дыхание Дарка коснулось моего уха. Вам с Вероникой в палатке спальники подготовили.
Что? Я и Вероника? Да ни в жизнь! Я с этой захухрёй и рядом кхм нужду справлять не стану, выражаясь литературным языком. А не то, что спать в одной палатке. Вдруг, она меня ночью придушит? Так сказать, удалит нежелательную соперницу. Ведь зачем-то она попёрлась с нами?
Н-н-не, я лучше тут, около костерка с пледиком в обнимку, сонно пробормотала я, уплывая в страну грёз. Главное, нужно держаться подальше от этой белобрысой проныры.
Снилась мне всякая дребедень. Будто Игоран, размазывая скупые слёзы, просит прощения за то, как он поступил со мной, обмазывая ванну пчелиным ядом. Говорил, что не хотел моей смерти, он-то, дескать, знал, что яд на меня не будет так агрессивно действовать, он только хотел помочь своему хозяину выбрать достойную жену, а что возьмёшь с попаданки? Улетит обратно в свой мир, а господин опять останется один, и может превратиться в лича. А затем Силестина грозила морщинистым пальцем и, неожиданно, сильным молодым голосом напоминала о долге. Потом перед мысленным взором появилась озабоченная Мурка и наказывала ни в коем случае не поддаваться на провокации Вероники. А под конец всех заслонила фигура мужчины в белоснежной одежде, такой, какой у нас носят арабы. Фигура всё приближалась, приближалась Я пыталась разглядеть лицо, но его черты всё время ускользали, расплывались, словно его скрывал туман. Было ощущение необходимости увидеть этого мужчину, душа тянулась к нему с неимоверной силой, а его образ непрерывно ускользал. В конце концов, и вовсе рассыпался, словно горсть песка на ветру, оставив жгучее чувство потери. Я рванулась за ним вслед, но поймала только обрывок фразы, произнесённой, словно из-под толщи воды: «найду». Бред какой-то.
Подскочила, будто кто-то вылил ведро воды на голову. Сердце бухает, дышу, как загнанная лошадь, сама и впрямь мокрая, только от холодного пота. Приснится же такое. Жуть.
Огляделась. Опа. Я, оказывается, как королевишна, одна в палатке сплю. А Вероника где? К Тамиру уползла, змеюка? Как-то даже жалко стало графа. Со всех сторон осадили, и щелочки никакой нет, чтоб освободиться. Ладно, сам так захотел. Повозилась, устраиваясь поудобнее, и только тут заметила: палатка какая-то слишком не дамская. Нет, я понимаю, что для женщин специально каких-то прибамбасов
делать не будут при изготовлении, но уж точно крючков для того, чтобы вешать оружие, там нет. Или есть? Мужчины ж обвешаны всякими железками, как новогодние ёлки игрушками.
Желудок жалобно всхлипнул. Мало ему, что ли вчерашнего ужина? Пришлось выползать из тёплого нутра палатки и идти к огню. На ночь охрана оставила только один костёр, да и тот еле вспыхивал, нехотя облизывая дно котелка с горячей водой. Закуталась в плед, подошла к мешку с копытками, взяла себе горстку. Дежуривший у огня охранник с готовностью налил в кружку воды, плеснул сверху травяного настоя вместо заварки, и протянул мне. Кивнула, с благодарностью принимая её, села на походный стульчак. Всё же здорово, что в дорогу мы взяли бабулино печиво. Тут тебе и супчик можно сварганить, и чайку вприкуску попить. Универсальная вещь!
На зубах аппетитно хрустел копыток, а в голове всё звучал голос мужчины в тумане. И так хорошо на душе стало, словно погладил кто мягкой кошачьей лапой. Не хватало ещё замурлыкать от удовольствия.
Кряхтя и хромая, к костру подковыляла Вероника. Молча села напротив, мрачно взирая на меня, молча приняла кружку с таким же напитком, отпила, скривилась, и только потом буркнула: