Уваж-ж-жаемые собрания сочинений авторов шестого периода
Это безумие продолжается, пока мы не обходим все ряды. В трёх местах приходится кланяться отдельно верхним и нижним полкам. Огромные зеркала у дальних стен усиливают ассоциацию с миром Кэрролла. Я бы не сильно удивилась, если бы в конце обхода Идрида превратилась в колоду карт, но когда мы возвращаемся к двери, никакой метаморфозы не происходит.
Теперь с-с-ступай по этому ряду до розовой банкетки. Ложис-с-сь на неё спиной и жди. Я вернус-с-сь через десять минут.
Гидра уползает. Дверь закрывается.
Узкая, длинная банкетка стоит примерно в центре помещения, я видела её, когда меня «представляли» книгам. Осторожно проверяю сиденье рукой, не спрятаны ли какие механизмы. Мало ли что в голове у этой ненормальной. Под бархатистой упругой тканью ничего не прощупывается. Заглядываю под банкетку, внизу на вид обычные ножки. Медленно сажусь. Никаких сюрпризов.
Лежать посреди пустой библиотеки занятие безумное, но хотя бы безобидное. Здесь наверняка есть скрытые камеры, поэтому укладываюсь поудобнее и жду.
Кажется, я задремала. Когда открываю глаза, надо мной нависают три змеиные головы.
Прекрас-с-сно. Идём.
В холле гидра говорит:
Я рада, что библиотека тебя приняла. Надеюс-с-сь, ты здесь останешься надолго. Йожеф покажет каталоги и объяс-с-снит все правила. Ты хорошо читаешь вс-с-слух?
Я плохо знаю космосперанто.
Значит, сначала потренируеш-ш-шься. Йожеф, найди из вчерашних новинок пьесу, где язык попроще, и приходите ко мне после ужина.
Идрида уползает. Я почти насильно вручаю жирафу переводчик и пристаю с вопросами. Он совершенно серьёзно сообщает, что, если бы я не понравилась книгам, они бы меня убили. Сам он таких случаев не видел, но прошлый библиотекарь рассказывал, что кандидата перед ним нашли на банкетке мёртвым. Официально диагностировали внезапную остановку сердца, хотя гуманоид из созвездия Персея только накануне проходил диспансеризацию и был совершенно здоровым.
Неужели здесь всё-таки есть магия? Как минимум книжная. Уж больно чудной этот мир с разными говорящими зверюшками, чтобы объяснить его одной эволюцией. В санатории уверяли, что ни о чём сверхъестественном даже не слышали. Но мне кажется, все их речи нужно делить минимум на десять.
После ужина мы с Йожефом идём к Идриде. Она сидит или лежит? в беседке, просит располагаться на подушках и почитать её пьесу по ролям. Мне ожидаемо достаются все женские реплики, Йожефу мужские.
Я не занималась такой декламацией со школы, а здесь ещё и чужой язык. Половину слов не понимаю, уже на второй странице окончательно теряю смысл и продираюсь через текст просто по правилам чтения. Жираф подсказывает, когда мне вступать. Гидра поправляет произношение. Чувствую себя нерадивой ученицей. А Йожеф читает с выражением, даже пытается отыгрывать некоторые движения не успеваю понять, авторские или от себя, но участвовать в этом кружке самодеятельности хочется всё меньше.
Стремительно темнеет. В беседке загораются точечные фонарики, они хорошо освещают лишь подставку, на которой лежит книга. Во мраке среди деревьев кто-то будто охает и стонет. Гидра замечает, что я прислушиваюсь, и успокаивает, что это поёт сойка-страдалица. Но обстановка всё больше нервирует: ночь, на ухо дышит жираф, впереди покачивается змеиная голова. Всего одна, остальные зарылись в подушки, но от этого не легче.
Перед пятым актом, когда Йожеф отлучается попить воды, не выдерживаю.
Извините, уже поздно, у меня разболелась голова. Может, закончим завтра?
Пожалуйста, потерпите, несколько томно говорит Идрида, уставившись на меня немигающим взглядом. Нужно дочитать, иначе книга обидится.
Сдерживаю вздох и утыкаюсь в страницу.
Наконец пьеса заканчивается. На прощание Идрида говорит, что ей понравился тембр моего голоса, и просит читать ей каждый вечер. Возможно, меня так хотят стимулировать учить язык. Сомневаюсь, что в таком режиме хоть что-то запомню, но спорить сейчас не хочется. Так
тороплюсь сбежать, что даже забываю спросить про длину рабочего дня.
Глава 4Никто не увидит, никто не узнает
Заявление на перевод я так и не написала. Жизнь у гидры оказалась не такой страшной. Подружиться с ней, конечно, не подружились, но как начальница Идрида в целом адекватная, если не считать лёгкого помешательства на книгах. Видела я руководителей гораздо хуже. Разве что рабочий день ненормированный, но нагрузка небольшая, да и всё равно в поместье больше заняться нечем.
Обязанности несложные: следить за новинками, убирать в библиотеке, изредка выдавать книги желающим и напоминать вернуть. И, главное, «знакомить» со старыми томами новые поступления.
До сих пор не уверена, правда ли здесь книги живые, или это причуда хозяйки, но каждый приобретённый томик нужно читать вслух, сидя посреди библиотеки, чтобы «старожилы» познакомились с содержанием «новичка». После этого книгу оставляем на ночь на банкетке. Если к утру она лежит на месте значит, «приняли в коллектив». Только после этого новинку вносим в каталог и ставим на полку.
Я пока дважды «знакомила» книги. В первый раз обошлось без неожиданностей, но во второй утром я не нашла новый сборник стихов, хотя точно оставляла его на банкетке. Йожеф уверил, что до меня не заходил в библиотеку. Госпожа Идрида заметила, что не удивлена: стихи были плохими, поэтому их не приняли, разорвали на страницы и развеяли в пыль. Не исключаю, что надо мной подшутили: гидра могла ночью унести томик, ведь больше никаких странностей я не замечала.