Лениво зеваю, смотрю на часы и подскакиваю. Скоро одиннадцать! А Йожеф ждал на уборку к девяти!
Уже через десять минут сую нос в библиотеку. Жираф возится с ручным пылесосом у дальних полок. В ватной тишине помещения жужжание прибора кажется шумом отдалённого водопада.
Йожеф оборачивается, укоризненно смотрит на меня, потом на часы. Да знаю я, что опоздала. Всё равно на сегодня из задач только уборка. Бегу в закуток, где на зарядке стоит другой пылесос, накидываю там же висящий халат.
На выходе меня перехватывает напарник и утягивает в коридор, где высказывает недовольство. Обычно Йожеф легко относится к дисциплине и субординации, но сегодня встал не с той ноги и на правах старшего отчитывает меня. Уверяю, что всё успею.
Ну раз у тебя много свободного времени пропылесось за меня полки с рукописями. А я пока подышу воздухом.
Знаю я его воздух, бегает жевать листья эвкалипта, растущего около библиотеки. Утверждает, что это просто чтобы не скучать на улице, но вид у него в процессе обычно мечтательный и отрешённый, а если долго не получается «подышать воздухом», начинает раздражаться.
Тащусь за стремянкой. Рукописи стоят в дальнем углу, на самом верху. Их мало, но полок предусмотрено целых пять. Я туда раньше и не заглядывала, мы сразу поделили зоны по росту: наверху управляется Йожеф, снизу я.
Свободное место оказывается заполнено вазочками, изогнутыми запаянными колбами и прочим декором, который с пола даже не видно. Ещё одна причуда хозяйки?
Едва устраиваюсь на верхней ступеньке с пылесосом, как из глубины полки вылетает пёстрая бабочка и садится на край глиняного кувшина, украшенного золотистыми завитушками. Ни разу не видела здесь бабочек, на улице только мошки и мухи попадались. А в библиотеке любых насекомых нужно немедленно уничтожать. Но мне жалко красивое существо. Попробую поймать в кувшин и выпущу на улице.
Зажимаю пылесос между коленей, осторожно тянусь к замершей бабочке, сложив ладони куполом и надеясь столкнуть её внутрь. Насекомое проводит усиками, в последний момент уворачивается и перепархивает на свободный кусочек полки повыше.
Ладно, попытаюсь накрыть её сверху. Плавно беру кувшин. Бабочка взмахивает розовыми крылышками в густо-фиолетовых разводах и перелетает ближе к углу. Тянусь следом.
Чувствую, пылесос высказывает. Резко наклоняюсь. Стремянка вздрагивает. Теряю равновесие. Хватаюсь за край полки и упускаю кувшин. Долгое мгновение тишины. Зал заполняет гулкий звук, словно набат. Замираю. Сердце колотится где-то в желудке.
Эхо затихает. Как маленький глиняный сосуд мог вызвать такой звук?
Смотрю на осколки. Из них вьётся голубоватый дымок. Но ведь кувшин был пуст? Моргаю. Нет, никакого дыма, померещилось.
Слышу, что за спиной резко распахиваются двери. Осторожно оглядываюсь. По проходу грозным грузовым составом на всех парах мчится гидра. Следом семенит Йожеф, пригнув голову. Вот чего её принесло? Всегда же в это время дремлет в своём домике
Идрида замирает у стремянки, смотрит на кувшин, ахает и поднимает на меня взгляд всех семи голов.
Извините, я случайно!
Запоздало понимаю, что восклицанием делаю только хуже. Ни при каких обстоятельствах нельзя нарушать тишину в библиотеке.
С-с-спускайся!
Я всё ещё плохо различаю оттенки эмоций хозяйки, но что сейчас она в гневе, очевидно. Сильнее стискиваю верхнюю перекладину стремянки. Лучше я здесь постою, пока она не уйдёт или хотя бы успокоится. Гидра это понимает.
С-с-сними её!
Йожеф хватает меня зубами за шиворот, как нашкодившего котёнка, но мои руки будто приросли к стремянке. Блузка рвётся с громким треском. Кусок ткани остаётся во рту жирафа, он отлетает к соседнему шкафу. С полки с гулким хлопком падает книга.
Идрида зло шипит, обвивает хвостом ножку стремянки, но останавливается.
С-с-слезай, пока больше ничего не разгромили.
Ещё сильнее злить гидру не хочется. Очень медленно и осторожно спускаюсь. Внизу меня сразу окружают головы, самая большая покачивается прямо перед лицом.
Ты разбила кувш-ш-шин Капризного Духа!
Простите
Молчать! К банкетке!
Одна из шей обвивает руку и тащит за собой.
Дорогие мои, обращается гидра к книгам, разреш-ш-шите, я сама проучу наруш-ш-шительницу.
Идрида будто прислушивается и резко роняет меня на банкетку лицом вниз. Змеиные шеи крепко прижимают руки к сиденью.
За каждый крик или с-с-слово буду добавлять два удара.
Я не успеваю сообразить, что происходит, как пониже спины прилетает хлёсткий удар. Это больно, а ещё больше оскорбительно.
Вы чего Пустите!
Я кого предупреждала? Ещё шесть.
Что
Восемь.
Извиваюсь, но вырваться не могу. Вцепляюсь зубами в край банкетки. Гидра вслух считает удары. На седьмом не выдерживаю, ору на всю библиотеку. Кажется, что-то неприличное. Идрида верна своему слову, продолжает до десяти. Не знаю, каким чудом я удерживаюсь, чтобы опять не закричать.
Наконец меня поднимают и вытаскивают из библиотеки. Только в холле гидра окончательно меня отпускает. Падаю на пол, захлёбываясь слезами.
Вы не имеете права Я вам не ваша!.. Я буду буду жаловаться!
Тебе никто не поверит, усмехается Гидра. Только себе сделаешь хуже, поэтому не советую. Ты сама виновата, нельзя нарушать покой книг.