Африканец глянул на Вадима, проворно перебирающего худыми ногами в вязком жёлтом песке.
Роджер? Да корешок его. Прихвостень. По всему миру за Филом таскается. Их и на раскоп наняли вместе. Так, вольнонаёмные, перекати-поле, нигде подолгу не задерживаются. Я и раньше с ними сталкивался. Толку от такого отребья ноль, а уж гонору. Было бы с чего.
Он остановился и козырьком приложил ладонь ко лбу, прикрывая глаза от слепящего солнца. Внизу, по проулкам древнего города, освобождённого из многовекового плена, бродили рабочие.
Ну что, глухо?!
Глухо, долетело в ответ.
Ситник отвернулся от лабиринта и оглядел бескрайнюю пустыню. В раскалённом мареве дрожала линия горизонта. Собрав волосы на затылке в пучок, парень опустил голову и нахмурился.
Что там? спросил Буру, заметив, с каким вниманием археолог изучает волнистые насыпи.
Не говоря ни слова, Ситник сбежал с холмика и уверенно к чему-то направился. Буру сдвинул густые тёмные брови и, тяжело проваливаясь в песок, подошёл к учёному. Тот вытрясал сыпучий ручеёк из светлой мужской кроссовки.
Недоумённо хмыкнув, здоровяк закрутился на месте в надежде обнаружить хоть что-нибудь ещё. Чуть в стороне виднелась тонкая извилистая борозда. Сухой пустынный ветер, обладающий силой передвигать барханы, ещё не успел её загладить.
Здесь что-то тащили, указал Буру на неровную дорожку.
Что тащили?
Африканец выразительно посмотрел на напрягшегося учёного на скулах обозначились желваки и решительно направился вдоль пропаханного пути. Вадим пошёл следом. Борозда завернула за бархан и привела к невысокому холмику. Светлые глаза археолога едва не вылезли из орбит, став похожими на два теннисных шарика. Ощутив, как нутро куснули мерзкие спазмы, он зажал рот.
Из-под наметённой насыпи торчала посиневшая человеческая кисть. Ветер с шелестом сдувал слой песка с неподвижных скрюченных пальцев и отгонял рой гудящих мух.
Сглотнув, Ситник тихо выдавил:
Это там он, да? и тут же упал на колени. По ноги выплеснулось водянистое содержимое желудка.
Раскопав наметённый бугор, рабочие отрыли тело Фила. У парня оказалась разбита голова. Удивление вызывало отсутствие мозга. Его полностью выгрызли или высосали. В пустоту провалились окровавленные обломки черепа с лоскутьями кожи в редких рыжеватых волосах.
Тело Роджера отыскать так и не удалось. Ни тела, ни каких-либо
выжженная палящим солнцем.
Северная Африка, раскопки близ Харахти
Следователи, примчавшиеся в тот же день из столицы, до вечера блуждали вокруг лагеря. Они долго и подробно опрашивали членов экспедиции, особенно напирая на тех, кто в числе последних видел неразлучную парочку, и произвели осмотр инструментария. Все опрашиваемые как один твердили версию банального воровства и побега.
Не поделили между собой добро, усмехнулся Сандал.
Ещё днём следователь отправил своего помощника с обнаруженным телом в город, а сам остался в лагере. И теперь коренастый араб с чёрными глазами-точками беседовал в профессорском шатре с Лебедевым и бригадиром.
Один укокошил другого и сбежал с награбленным? Затушив окурок в банке из-под овощных консервов, он почесал за ухом и вперил в пожилого учёного колкий взгляд. Вы сами-то в это верите, уважаемый Борис Анатольевич? Мне кое-что рассказали об этих двоих.
Роджер Фила? Демонстрируя сомнение, Буру поводил подбородком. Я бы скорее в обратное поверил.
В это и впрямь верится слабо, обронил Лебедев, вспоминая рабочих. Худосочный Роджер с узкими плечами и слегка выпирающим пивным брюшком был жалкой копией своего жилистого, крепко скроенного дружка Фила.
Хотя Роджер парень достаточно проворный, заметил Буру после недолгой паузы.
Профессор недоумённо развёл руками:
Но почему следы ведут за лабиринт?
Сандал с кряхтением поёрзал на складном стуле, удобнее усаживая кряжистое тело.
А вот тут и правда загадка, выдохнул он. Почему эти двое отправились вглубь пустыни. Там же ни одного населённого пункта. Голые пески. Заплутали? Забыли, в какой стороне дорога находится?
Почему они ушли пешком? подкидывал вопросы Буру. Все автомобили на месте.
Это как раз объяснимо, ответил следователь. Не захотели шум поднимать. Зачем будить народ, если задумали нечистое. Хотя решение глупое. Пешком бы далеко не ушли, и днём бы их быстро поймали. И всё равно не могу понять, куда они намылились.
Может быть, их там кто-то ждал? неуверенно предположил Лебедев. Но из наших больше никто не пропадал.
Сандал упёр локоть в стол и уложил лицо на ладонь. Надув щёки и исподлобья глядя на профессора, он выдохнул со звуком сдувающегося шарика.
Снаружи послышались торопливые шаги, и полог отлетел в сторону. Сидящие за столом крутанули головами и устремили взгляды на вошедшего Ситника. В электрическом свете глаза молодого учёного лихорадочно сверкнули. Он бросил на пол два запылённых мешка. Те сердито звякнули, один развязался, и внутри тускло блеснул найденный у саркофага кувшин.
Вот с трудом сглотнул Вадим. Час назад обнаружили недалеко от места, где нашли Фила. Замело совсем, еле увидели. Он повернулся к профессору. Всё-таки лежали посмертные дары у саркофага.
Лебедев оценивающе оглядел плотно набитый мешок.