Молодая ведьма успешно завладела
его вниманием. Очень пристальным вниманием, я бы сказала
Не следовало зельевару прикасаться к её тёплой ладошке. Надо было в тот же момент развернуться и уйти куда глаза глядят. Но...
Но вместо этого настрадавшаяся в одиночестве душа вынудила его ещё ниже склониться к Гермионе, словно желая предоставить ей больше возможности касаться его шеи, а длинные сильные руки обхватили её, прижимая всё крепче.
Нет... нет, выдохнул он внезапно охрипшим голосом, рана больше не болит, мисс Грейнджер.
Она нежно ласкала его теми самыми лёгкими прикосновениями кончиков пальцев, по которым он так скучал, которых страстно желал на протяжении почти восьми прошедших лет.
«Чушь какая-то! Что происходит?»
Северус не сомневался: свершится сейчас что-либо между ними или нет, в любом случае в конце концов он будет страдать. Однако в следующее же мгновение он, человек исключительно хладнокровный и рассудочный, полностью изменил собственным принципам. Все сюрреалистические события этого вечера раздражающее вмешательство Люциуса, шаловливые ручонки идиота министра и тем более восхитительная улыбка Гермионы все они, казалось, подталкивали Снейпа к одному и тому же решительному шагу. Так что, даже если бы он и захотел, остановиться сейчас у него не получилось бы.
Приглушённо рыкнув, Северус с силой прижал Гермиону к стене, едва ли не с ожесточением атакуя припухшие сладкие губы. Ответная реакция была незамедлительной: восхищённо выдохнув, она гостеприимно приоткрыла для него рот.
Вот так, друзья мои. Круг замкнулся. Мы вернулись к моменту, с которого начали нашу главу. Теперь вам в подробностях известно, какие именно события принудили нашего любимого зельевара и гриффиндорскую принцессу к столь жаркому поцелую.
Осталось только узнать, что же случилось после.
Одно неверное движение. Заключительная часть.
Гермиона и Северус целовались уже примерно минут двадцать, прижавшись к стене одной славной, тускло освещённой ниши, расположенной недалеко от камина в западном крыле министерства. В данный момент властные ладони нашего зельевара отыскали путь к попке мисс Грейнджер (формой, кстати, напоминающей сердце), радостно и беззастенчиво изучая, насколько она совершенна. Кроме всего прочего, одна его рука отважилась на большее, ловко пробравшись под бледно-фиолетовое шёлковое платье ведьмы, чтобы иметь возможность проследить очертания её прекрасно очерченного бедра. А тонкие пальцы Гермионы, из-за отсутствия других легкодоступных мест у нашего должным образом одетого мага, пока только неистово перебирали его чёрные волосы.
Прошло ещё какое-то время, и обоих осенило, что им надо срочно покинуть это место. Платье Гермионы находилось в невыразимо убогом состоянии (безжалостно смятое и беспорядочно задранное, оно болталось где-то в районе талии), к тому же мантия и рубашка Северуса оказались значительно потрёпаны, расстёгнуты, а кое-где даже в нетерпении порваны (видите ли, существует определённая опасность в том, чтобы заниматься такого рода азартными вещами с девушкой, обладающей характером гриффиндорской львицы). Последнее, чего хотел Северус, это чтобы кто-то увидел его в настолько ужасном, до изумления несвойственном ему состоянии. Кроме того, он, конечно, никогда и никому не позволил бы увидеть мисс Грейнджер обнажённой до такой степени.
Потому, как только оба поняли, что не в силах оторваться друг от друга, Северус сипло простонал:
К вам или ко мне... мисс Грейнджер?
Задыхающаяся Гермиона ответила севшим голосом:
Ко мне в квартиру... и перестань называть меня мисс Грейнджер, Северус... Твои пальцы прямо сейчас орудуют в моих трусиках... Мерлина ради
Слушаюсь, Гермиона Пожалуйста Будь добра, аппарируй нас
Фраза прозвучала скорей мольбой, чем просьбой, так что мисс Грейнджер крепко обняла его плечи, и в следующее мгновение наши без одной минуты любовники исчезли из министерского коридора.
Почти сразу же они очутились в спальне Гермионы, слившись воедино и переплетаясь в довольно причудливой позе. Ритм их движений резко возрос, когда, после нескольких произнесённых прерывистым шёпотом заклинаний, они оказались наконец обнажены. Полное страстного желания тело Северуса накрыло собой мягкие нежные формы гриффиндорской принцессы, и чувственный танец их любви начался.
В течении всего предшествующего вечера наши герои перекинулись между собой не таким уж и большим количеством слов, и вполне понятно, что во время занятий любовью их прозвучало ещё меньше. Если постараться, можно было разобрать что-то типа: «Гермиона Северус Ведьма
Такая влажная Такая узкая Чёрт!.. Твою мать!.. Да!..»
Простите меня, дорогие читатели, но я должна быть верна фактам.
Конечно, раздавалось ещё что-то вроде: «А-ах М-м-м» и прочих восклицаний, стонов и вздохов, обычных для подобной ситуации.
Вы, наверное, уже догадались, что занятия любовью не прекратились после того, как пара достигла первого взаимного оргазма? И правильно. Ни Северус, ни Гермиона не собирались так быстро останавливаться на достигнутом. Наши влюблённые дорвались до блаженства, о котором и не смели мечтать, и теперь собирались насладиться им на полную катушку.