Альберт кивнул, возвращаясь к реальности.
Конечно. Ничто не бывает идеальным, особенно технологии на таком раннем этапе разработки. Он задумался. Нам нужно провести собственные тесты. В контролируемых условиях.
Вы рассматриваете предложение Тайгаева? спросил Нейро.
Я рассматриваю научные факты, ответил Альберт. Если эта технология действительно работает, она может изменить всё. Не только кардиологию всю медицину.
Он откинулся в кресле, массируя виски. Головная боль, его верная спутница, возвращалась, несмотря на нейромодулятор.
Но Тайгаев прав в одном ГКМБ не прекратит поиски. Если они узнают, что технология
у нас
Они придут за вами, закончил Нейро. И за мной.
Альберт кивнул, глядя на мерцающую голограмму своего цифрового помощника. Нейро был гораздо больше, чем просто ИИ он был партнером, коллегой, возможно, даже другом, если можно было так назвать отношения человека и искусственного интеллекта.
Нам нужно подготовиться, сказал Альберт, принимая решение. Если мы собираемся исследовать эту технологию, мы должны сделать это правильно. Безопасно. Нужна лаборатория, оборудование, защищенная коммуникация.
У вас есть план? спросил Нейро.
Начало плана, Альберт встал и подошел к старому медицинскому шкафу в углу комнаты. Открыв скрипящую дверцу, он извлек из потайного ящика небольшую записную книжку. У меня есть контакты. Люди, которые помогали мне доставать лекарства и оборудование. Некоторые из них имеют доступ к заброшенным медицинским объектам.
Он листал страницы, пока не нашел нужное имя.
Дмитрий Хазин. Журналист-расследователь, специализируется на коррупции в медицине. У него есть доступ к заброшенному исследовательскому центру в пригороде. Мы помогли его дочери два года назад, когда никто другой не взялся.
Вы доверяете ему? в голосе Нейро слышалось сомнение.
Достаточно, чтобы начать, ответил Альберт. В этом мире полное доверие роскошь, которую никто не может себе позволить.
Он закрыл записную книжку и положил ее в карман халата.
Завтра я свяжусь с ним. А сегодня он бросил взгляд на контейнер с нанокровью. Сегодня мы проведем первичный анализ. Я хочу знать всё о составе этой жидкости, прежде чем решать, стоит ли она риска.
Нейро кивнул, его голограмма слегка пульсировала, словно от предвкушения.
Подготовить протоколы тестирования?
Да. И проверь базы данных на наличие любой информации о проекте «Феникс». Но осторожно никаких следов, которые могли бы привести ГКМБ к нам.
Альберт подошел к окну. Ночной город мерцал редкими огнями, большинство районов погружено во тьму из-за экономии электроэнергии. Неоновые вывески элитных кварталов контрастировали с темнотой бедных районов наглядная иллюстрация расслоения общества.
Где-то там, в этой тьме, люди умирали от болезней, которые можно было бы вылечить, имей они доступ к нормальной медицине. Люди, подобные пациентам, которых он видел каждый день в своей больнице. Люди, списанные системой со счетов.
Знаешь, Нейро, тихо сказал Альберт, не отрывая взгляда от города. Возможно, пришло время подумать не только о лечении симптомов, но и о лечении самой системы.
Звучит почти революционно, доктор, заметил ИИ.
Возможно, Альберт повернулся, его глаза блестели решимостью. Но иногда революция единственный способ вылечить системную болезнь.
Нанокровь в контейнере мягко мерцала в свете настольной лампы, словно соглашаясь с его словами.
Глава 5: Чёрный дождь
В заброшенном исследовательском центре на окраине города, куда их привел журналист Дмитрий Хазин, они с Саяном оборудовали временную лабораторию. Небритый, с вечно растрепанными волосами и настороженным взглядом, Дмитрий выглядел как человек, который слишком много знает о темной стороне системы.
Это место официально не существует с 2039 года, объяснил он, проводя их по полуразрушенному комплексу. После Экономического коллапса правительство закрыло все «непрофильные» исследовательские центры. Этот занимался регенеративной медициной слишком дорого для нашей прекрасной системы здравоохранения.
Дмитрий не задавал лишних вопросов о том, чем именно планируют заниматься Альберт и Саян. Его интересовала только одна вещь:
Это поможет людям? спросил он прямо. Или это очередная военная игрушка, которая принесет еще больше страданий?
Это может изменить медицину навсегда, ответил Альберт. Если мы сделаем все правильно.
Этого было достаточно для Дмитрия. Он дал им доступ к генераторам, системам безопасности и даже организовал тайную доставку части необходимого оборудования через свои журналистские каналы.
В лаборатории они работали посменно. Саян занимался стабилизацией формулы нанокрови, Альберт применял свои обширные знания в кардиологии для адаптации технологии к лечению сердечных заболеваний.
Нейро помогал с анализами и моделированием, его вычислительные мощности оказались бесценны для проекта.
Первые эксперименты на тканевых культурах показали потрясающие результаты. Нанокровь действительно стимулировала регенерацию поврежденных клеток, причем в десятки раз быстрее, чем любые известные методы.
Это невероятно, Альберт смотрел на данные, выведенные на экран. Регенерация миокарда на 74 % всего за 48 часов. Даже в теории такое считалось невозможным.