Промт инжиниринг
Глава 1: Последний день обычной жизни
Ещё немного, пробормотал он, вглядываясь в строки кода. Ещё чуть-чуть
В тусклом свете настольной лампы он казался тенью самого себя: худощавая фигура, растрепанные темно-русые волосы, осунувшееся лицо с несколькими днями щетины. Его тело было здесь, в маленькой комнате общежития, пропахшей растворимым кофе и электроникой, но разум парил где-то между нулями и единицами, в том особом пространстве, где логика встречается с интуицией. Единственное, что выдавало в нем жизнь блеск умных карих глаз, жадно всматривающихся в монитор, словно тот содержал величайшие тайны вселенной. И в каком-то смысле так оно и было для Мартина код был языком творения, способом говорить с миром на его фундаментальном уровне.
Пальцы летали над клавиатурой. Каждое нажатие клавиши звучало как нота в симфонии создания, каждая строка кода была мазком на холсте его цифрового шедевра. Мартин всегда говорил, что в такие моменты его руки словно подключаются напрямую к мозгу, минуя сознание. Это состояние программисты называли «потоком» когда граница между человеком и машиной стирается, и ты становишься проводником чистой информации. Код рождался сам собой, строка за строкой, функция за функцией. Алгоритм распознавания эмоций на основе минимальных данных его дипломный проект, его детище, его гордость. Его попытка научить машины понимать то, что люди часто не могут понять друг в друге.
Нейросеть «Эмпатус» его собственная разработка, способная определять эмоциональное состояние человека по минимальным входным данным: паттерну дыхания, микродвижениям зрачков, едва заметным изменениям в интонации. Название он выбрал не случайно от латинского «empathia», сопереживание. В мире, где люди все больше отдалялись друг от друга, пряча истинные чувства за масками социальных сетей и корпоративной вежливости, его алгоритм должен был стать мостом понимания. Профессор Ван Хайден называл это бессмысленной тратой времени. «Слишком много переменных, слишком мало исходных данных», говорил он. «Человеческие эмоции это хаос, а не математика», добавлял профессор с той снисходительной улыбкой, которую приберегал для особенно наивных студентов. Но Мартин знал, что он прав. Чувствовал это. В глубине души он верил, что в кажущемся хаосе человеческих эмоций есть скрытый порядок, паттерн, ждущий своего открывателя.
Мартин отпил глоток давно остывшего кофе и поморщился. Горечь напитка смешалась с металлическим привкусом усталости во рту. Сколько чашек он выпил за эту ночь? Десять? Двенадцать? Кофеин уже давно перестал бодрить, превратившись в ритуал, в якорь, удерживающий его в реальности.
Ну давай же, прошептал он, запуская финальную компиляцию. Его голос прозвучал хрипло, словно он не говорил уже несколько часов. А может, и дней.
Строки зеленого текста побежали по черному экрану. Они напоминали водопад данных из древних фильмов о хакерах, только здесь не было романтики киберпанка лишь холодная красота алгоритмов, преобразующих человеческую природу в математические функции. Индикатор прогресса медленно заполнялся, отражаясь бледным светом в стеклах его очков. 78% 85% 93%
В этот момент, наблюдая за ползущим индикатором, Мартин испытал странное чувство словно он стоит на пороге чего-то большего, чем просто защита диплома. Словно эти последние проценты отделяют его не от завершения проекта, а от начала чего-то совершенно нового и неизведанного.
Внезапный стук в дверь заставил его вздрогнуть. Звук показался оглушительно громким в предрассветной тишине, словно вторжение реального мира
в его цифровое убежище.
Ливерс, ты там жив? раздался хриплый голос из коридора. В интонации слышалась смесь беспокойства и привычной иронии.
Входи, Кайрен, отозвался Мартин, не отрывая взгляда от экрана.
Дверь со скрипом открылась, издав протяжный стон, похожий на жалобу старого здания на очередное нарушение покоя. В комнату ввалился высокий парень с копной огненно-рыжих волос, собранных в небрежный пучок. Его появление было похоже на вторжение солнечного света в пещеру яркое, теплое и слегка дезориентирующее. Кайрен Шелтон его сосед по общежитию, специализирующийся на квантовой криптографии, и, пожалуй, единственный человек, которого Мартин мог назвать другом. Единственный, кто понимал красоту элегантного алгоритма и мог часами обсуждать преимущества различных хеш-функций.
Твою ж квантовую запутанность, чувак, Кайрен плюхнулся на кровать, заваленную учебниками. Пружины жалобно скрипнули под его весом, добавляя еще одну ноту в симфонию звуков старого общежития. Ты что, всю ночь не спал? Опять?
Дописываю финальную часть, Мартин кивнул на экран, где индикатор компиляции достиг 98%. Защита через шесть часов. Хочу быть уверенным. Хочу, чтобы все было идеально. Чтобы ни у кого не осталось сомнений в жизнеспособности моей идеи.
Ты и так будешь лучшим, Кайрен зевнул и потянулся. Его движения были расслабленными, почти кошачьими полная противоположность напряженной сосредоточенности Мартина. Ван Хайден, конечно, сволочь, но даже он не сможет занизить тебе оценку. Твой алгоритм чистый гений. Я видел, как он работает. Это похоже на магию, только лучше потому что ты можешь объяснить, как она работает.