Цернориг, царь бастарнов, давний враг Фарзою и друг римлянам, заметил Ардагаст.
Сущий чёрт он, Чернорог этот так мы его зовём! Лют без меры. Воевать да людей убивать вот его радость. А с его чёрными друидами сравняется разве что Лихослав, чтоб ему из пекла не выбраться! Князь сплюнул налево. На наших священных городищах на Збруче те друиды такое творят, что лучше не поминать.
Собеслав в раздумье крутил длинный ус:
А ведь сейчас на Днестре мало людей живёт. Поменьше, чем при сколотах. Немного словен, немного даков, бастарнов ещё меньше. Чернорога мало кто любит, больше боятся. Словен заговорщически подмигнул дреговичу и росичу. Что, если разом ударить на него: нам с севера, а сарматам с востока? Тут и конец его чёрному царству! Разве выстоят его друиды перед Колаксаевой чашей?
Мы тогда всем племенем вернёмся на Днестр, подхватил повеселевший Вячеслав. А Дрегву чертям да водяным оставим.
И из наших многие захотят на юг переселиться. А из вас, дреговичей, кто к лесу привык, пусть селится у нас, сказал словенский князь.
Медведя не убили, а шкуру уже поделили, усмехнулся Ардагаст. А вдруг я не пойду?
Без тебя такого медведя никак не добыть, развёл руками Вячеслав.
А разве может славный Ардагаст, царь храбрых росов, отказаться от такого подвига? улыбнулся Собеслав. Неужели боги не знали, кому дать чашу Солнце-Царя? Может ли Солнце не встать на востоке, не идти на запад, не рассеивать тьму на своём пути? разглаживая пышные усы, он испытующе глядел на царя росов.
Ночью Солнце идёт с запада на восток, через всё подземное царство Чернобогово, ответил Ардагаст. Даждьбог всю зиму шёл преисподним миром, пока не нашёл Морану и не вывел её весной на белый свет. Нынче как раз зима... Путь мой сейчас на восток, к нурам и северянам. Нужно, чтобы все венеды в лесу признали царя Ардагаста. Если Чернобог не осилит к весне вернусь на Тясмин. А осенью, как только мужики с озимыми управятся, двинемся все вместе на Чернорога.
Напомним, кто такие сколоты, всем, кто за четыре века забыл! с азартом хлопнул широкой ладонью по столу Вячеслав.
А если мы и сейчас на восток вместе пойдём? предложил Словении. Кто посмеет стать против царя и двух князей?
Нет, подумав, ответил Ардагаст. Стерегите лучше сейчас свои земли. А то как бы и впрямь не разорил их хоть тот же Чернорог. Народ тогда скажет, что мы виноваты, и прав будет.
А наш лес, выходит, вроде царства преисподнего, вздохнул дрегович. И кто его таким сделал: нечисть, или те, кто ей служит, или те, кто их всех боится, словно род наш не от Сварога? Спасибо тебе, Солнце-Царь бесстрашный, что пришёл к нам да напомнил про Огненную Правду не так словом, как делом! Он наполнил кружку душистым мёдом и поднял её. За тебя, Гость Огненной Правды!
Войско росов не спеша двигалось по стране дреговичей: вниз по Горыни, потом по Припяти. Заходили за данью и в ближние, и в дальние сёла. Подсчёт дани на себя взял Хилиарх. С венедскими чертами и резами он освоился так же быстро, как с берестой и костяным писалом. Лесовики поначалу неприветливо смотрели на пришельцев: явились, мол, дармоеды, добытчики степные. Ждали бесчинств, памятных по Сауасповым походам. Но царь настрого запретил обижать данников. Нарушителей судил на глазах у дреговичей и не смотрел, кто венед, кто рос и какого князя воин. Одних велел бить кнутом по голой спине на морозе, других водить по селу с украденным на шее. А двух Андаковых дружинников и одного полянина, что по пьянке пытались опозорить дочь жреца, хотел повесить, но жрец согласился обойтись выкупом.
Дреговичи и пришельцы вместе пировали, охотились, пытали силу в кулачных боях, скачках, стрельбе из луков и иных воинских умениях. А рассказы дружинников Ардагаста о чудесах далёких земель и сражениях с невиданными чудищами слушали разинув рты не только юнцы, но и старые люди. Тем более, что на охоте и в состязаниях лесовики смогли убедиться: не хвастуны перед ними, но храбрые и опытные воины. За такими словно в Ольвии за каменной стеной. Да и южане видели, что жители дреговин во многом им не уступают. И всё реже слышались теперь речи о «лесных медведях» и «степных волках».
Отказывать в
дани, прятаться в лесах, хвататься за луки и рогатины никто не пытался. С одними сарматами в лесу можно воевать, но когда с ними ещё и поляне, и своя же дреговицкая дружина... Вскоре, однако, в ход пошло совсем другое оружие. Внезапные снегопады и бури преграждали дорогу войску. Неведомые болезни отнимали силу у воинов и коней, валили с ног. Большие чёрные собаки, удивительно наглые и хитрые, бросались ночью на лошадей, а то и на людей. Мышью зашуршало, поползло змеёй зловещее слово «чары». Сарматы громко говорили, что дреговичам верить нельзя, а надо сжечь для острастки пару сёл, и вообще, мол, все венеды колдуны (при этом говорившие поглядывали на Вышату с Миланой).
Однажды утром росы выступили из села, в котором накануне весело пировали в доме старейшины. Но не прошло и часа, как Саузард, схватившись за шею, свалилась с седла. Тёмная опухоль вмиг вздулась на горле царевны, едва позволяя дышать. Не говоря никому ни слова, Андак с дружинниками повернул коней назад к селу. Ардагаст не стал их задерживать. Но в то же село, и более прямой дорогой, поскакали Сигвульф с Миланой и полсотни отборных царских дружинников.