По всей видимости, несколько столетий назад сказочные дебри основательно проредили сами сказители, та же судьба постигла былины и исторические песни. Сказочное наследие оказалось выровнено по христианским лекалам, и вещая старина умолкла. Дело довершили собиратели сказочного фольклора: всей душою желая
добра, они обработали сказку в согласии с собственным пониманием и зовом времени.
«Человек получает в дар от своей родины ангела-хранителя, который сопровождает его в жизни; это неисчерпаемое сокровище сказок, саг и историй», писали немецкие собиратели сказок братья Гримм. По их следам шли и все последующие экспедиции: всё, что не вмещалось в строго-воспитательное назначение сказки, в её поистине ангельский облик, безжалостно вымарывалось из фольклорных записей.
В первую очередь, под запретом оказались кровь и телесные соки, затем образы половой любви и магическая реальность обрядов и мистерий: превращения, оборотничество; при этом описания шаманских ритуалов, волшебные пароли и наставления по духовным практикам превратились в нечитаемый ребус: «Встань передо мной, как лист перед травой». «Пойди туда, не знаю куда. Принеси то, не знаю что».
Надо заметить, что русские собиратели сказок глубоко понимали ценность древнего знания, зашифрованного в ярких и подчас жестоких образах. На произвол цензоров горько жаловался знаменитый исследователь сказок А. Афанасьев. Но и под «ножницами моралистов» сказка сохранила древнейшие коды и глубинные семантические ключи к их пониманию. Она по-прежнему говорила со слушателями своим собственным тайным языком. Его образный строй ясен и понятен нашему дремучему подсознанию, но остаётся загадкой для нашего дневного разума.
Где исток этого удивительного языка символов и иносказаний, волшебных созвучий и магических отражений? Ответ кроется в самых первых шагах наших пращуров к познанию мира.
ГНЕЗДО ПЕРВОЕ Птичий язык
I. Тропою сновидений
духовного мира, иногда гораздо более древнего, чем тот, что создан человеком нашей цивилизации.
Общеизвестно, что возраст современного человечества исчисляется с момента появления на земле кроманьонца: по разным данным, это произошло 5035 тысяч лет назад. Этот человек из ниоткуда и стал настоящим лидером неолита. Сохранившиеся артефакты свидетельствуют о том, что он обладал развитым мышлением, изначальной тягой к искусству и стремлением к освоению земных пространств. И не только земных.
Животные тоже видят сны, но их сны ничем не отличаются от реальности. Поначалу мир сновидений, в который попадали наши пращуры энергичные охотники, «дикие матери», шаманы и вожди также не отличался от обыденного, однако случались и необъяснимые странности. Так, добыча, убитая во сне, исчезала неизвестно куда, а кровавая битва с врагом не оставляла следов на теле и оружии. В стране сновидений огонь и вода могли говорить, а старики, давно покинувшие племя, приходили и садились у костра, как живые. Зазор между сном и реальностью нуждался в тонком мостике осознания и объяснения. Знакомство с тонким миром обозначило новую ступень в психической жизни человека, оно дало ему первый опыт образного мышления, и со временем открыло новый язык язык символов и обобщений и новые законы законы всеобщей взаимосвязи и магического подобия.
Так возникло зеркало архетипов, где всё подобно всему: великое малому, животное человеку, а человек Богам.
Объединить знание и грёзы, фантазию и реальность в целостную картину помог Миф. В некотором смысле Миф это оправдание Космоса, первый страстный порыв человека познать и осмыслить Божественный мир через земной опыт, отважная попытка постичь непостижимое и перелить своё понимание в величественные образы и благородные символы.
«Я богом был! Богов творил я сам!» писал об этом времени М. Волошин. Эта героическая эпоха ставила дух выше плоти, вечное выше преходящего, и не делила единый поток Жизни на сакральное и профанное.
Это краткое время гармонии начал называют Золотым веком, весьма условно его соотносят с матриархатом, точнее, со временами господства матрической культуры на всём пространстве Европы.
Судя по сохранившимся реликтам, эмблемой той эпохи была женщина нагая неолитическая Венера, хозяйка первобытного очага. Она приручила диких животных и освоила съедобные растения, она согрела и накормила выстуженный мир, и окутала его природным волшебством.
Золотая заря человечества оставила след в памяти всех народов земли, но полнее всего отразилась в сказках. В Золотом веке Мифы проживались как реальность высочайшего уровня: чувственно, осязаемо, зримо. Рождение Мира, шаги Творения, битвы космических сил, деяния Богов и Героев оживали во время Мистерий особых обрядовых действий, где не было строгой границы между участниками и зрителями. Люди, Звери и Боги кружили в причудливом танце на тонкой грани миров. Надевая шкуры, маски и удивительные одежды люди не просто подражали героям Мифов, они творили мир заново, растворяясь в единой мистерии Космоса.