Но самым опасным была близость врага. Когда мы миновали холм, который скрывал нас, увидели очертания далекого лагеря. Отсветы их костра плясали на верхушках деревьев. Они были там, довольно близко от нас. Пировали, уверенные в своей безопасности, пока мы, как бесшумные муравьи, тащили свой груз у них под самым носом.
Напряжение было почти невыносимым. Любой громкий звук, любой треск ветки, любой неосторожный всплеск могли нас выдать. Мы двигались в абсолютной тишине, общаясь лишь жестами. Каждый воин понимал: от его выдержки сейчас зависит судьба всей операции.
А затем, уже за полночь, случилось то, чего мы не ожидали. Резко похолодало. Это был не просто осенний холод, а пронизывающее дыхание наступающей зимы. Температура упала так стремительно, что пар от нашего дыхания стал густым и белым, а мокрая одежда на воинах, казалось, начала покрываться тонкой корочкой инея. Я грел воинов своими отварами как мог.
Это была самая долгая и тяжелая ночь в моей жизни, но мы сделали это. К рассвету, измотанные до предела, покрытые с ног до головы липкой, вонючей грязью, мы вывели последнюю ладью обратно в основное русло реки. Уже за постом вражеского дозора.
Мы обошли этот капкан.
Когда последняя лодка встала на чистую воду, по отряду пронесся тихий, облегченный вздох. Воины падали на скамьи, переводя дух. Они смотрели друг на друга, и на их грязных, измученных лицах появлялись слабые, гордые улыбки. Мы победили. Не силой, а упрямством и хитростью.
Но радость была преждевременной.
Когда утренний туман, до этого бывший нашим спасительным покровом, начал медленно рассеиваться под первыми лучами солнца, мы увидели то, что заставило кровь застыть в жилах.
У самых берегов, там, где течение было самым слабым, на темной воде плавала, едва заметная кромка льда.
Зима дышала нам в спину. Она больше не была далекой угрозой. Здесь, на этой реке, и с каждой холодной ночью ее ледяные пальцы будут сжиматься все сильнее, грозя запереть нас в этой враждебной земле.
Я посмотрел на Ярослава. Он смотрел на меня. Восторг от только что одержанной победы в его глазах сменился новой тревогой. Мы обошли врага, которого можно было убить или обмануть, но нашего главного противника зиму обойти не получится. Гонка со временем вступала в свою решающую фазу.
Глава 4
Я сидел на веслах и смотрел, как наши воины, еще час назад радовавшиеся удачному обходу вражеского дозора, теперь с нарастающей тревогой поглядывают на берега реки. То, что они там видели, заставляло их лица каменеть.
Тонкая, почти прозрачная кромка льда тянулась вдоль берегов,
словно река примеряла на себя зимний панцирь. Лед был еще хрупким, тонким, как стекло, но он был. Зима перестала быть далекой угрозой. Она пришла и дышала нам в затылок.
Алексей, тихо позвал меня Ярослав. Его голос звучал натянуто. Подойди.
Я перебрался к корме, где княжич совещался с десятниками. Их лица были мрачными, как это серое небо над нами, но в глазах горела та же решимость, что и у их командира.
Что скажешь? кивнул Ярослав в сторону ледяной кромки.
Я посмотрел на воду. На темную, еще свободную поверхность в центре русла, и на эти предательские белые полоски у берегов. Честно говоря, я не знал, что сказать. В моей прошлой жизни я не был ни речником, ни рыбаком. Лед для меня был просто льдом.
Пока основное русло чистое, сказал я неуверенно. Течение вроде бы должно мешать льду схватываться но я не знаю, княжич. Не разбираюсь в этом.
А я разбираюсь, хмуро проговорил десятник Федор, всю жизнь проживший у реки. И скажу прямо дела плохи. Если ночью ударит мороз покрепче, к утру можем проснуться в ледяной клетке.
Тогда не будем просыпаться в ледяной клетке, жестко сказал Борислав. Будем грести без остановок. День и ночь, если понадобится.
Согласен, кивнул десятник Иван. Люди выдержат. За князя и за дело выдержат всё.
В этот момент к нашей лодке подошла долбленка с разведчиками. Те самые, что ходили проверять путь вперед по течению. На их лицах я не увидел ничего хорошего.
Что там? коротко спросил Ярослав.
Старший разведчик выглядел удрученным.
Верст через пять река входит в озеро, княжич. Большое, широкое. Там течения почти нет. Он помолчал, подбирая слова. А лед там уже показывается. Тонкий пока, но если мороз усилится
За одну ночь может схватиться наглухо, закончил Федор. Озеро оно как чаша. Вода там стоячая. Первым делом и замерзает.
Наступила тягостная тишина. Все понимали: озеро это ловушка похуже любого вражеского дозора, но ни один из десятников не произнес слова об отступлении. Они смотрели на Ярослава, ожидая приказов.
Сколько нам нужно, чтобы пройти озеро? спросил Ярослав.
При хорошем ходе полдня, ответил разведчик. Но там ветер встречный, злой и холодный, до костей пробирает. Может, и целый день потребуется.
Есть еще кое-что, добавил разведчик, и его голос стал еще мрачнее. На дальнем берегу озера видели дым. Может вражеский разъезд, а может и рыбаки. Нам лучше не встречаться ни с теми, ни с другими.
Ярослав кивнул, словно и ожидал таких новостей.
Значит, нас ждут и лед, и враги. Он посмотрел на своих десятников. Что скажете?