Не стоит их обвинять, мягко ответил седобородый старик. За последние одиннадцать лет у нас было слишком мало поводов для веселья.
Знаю, в голосе мадам Профессор появилось раздражение. Но это не оправдывает тех, кто потерял голову. Наши люди ведут себя абсолютно безрассудно. Они появляются на улицах среди бела дня, собираются в толпы, обмениваются слухами. И при этом им даже не приходит в голову одеться как магглы.
Она искоса взглянула на старика своими колючими глазами, словно надеясь, что он скажет что-то в ответ, но тот молчал, и она продолжила:
Будет просто превосходно, если в тот самый день, когда Вы-Знаете-Кто наконец исчез, магглы узнают о нашем существовании. Кстати, я надеюсь, что он на самом деле исчез, это ведь так, Дамблдор?
Вполне очевидно, что это так, ответил тот. Так что это действительно праздничный день. Не хотите ли лимонную дольку?
Услышав последние слова, Тревис Диксон облизнулся оу, это действительно вкусно, интересно, а меня угостят? Дальнейший разговор о том о сем пёс пропустил, не находя в нем ничего вкусного на тему кулинарии, а только принюхивался и присматривался к чужакам мало ли, а вдруг наговорятся да и полезут грабить добрых соседей Трэвис Диксон был начеку и бдительно сторожил покой порядочных граждан.
Вскоре ночную тишину нарушили приглушенные раскаты грома. Их звук становился все громче и громче и почему-то сверху, Тревис Диксон насторожился а это ещё что такое?! Старик и тётка стали вглядываться в темную улицу в поисках приближающегося света фар. А когда они наконец догадались поднять головы, сверху послышался рев, и с неба свалился огромный мотоцикл. Он приземлился на дорогу прямо перед ними. Мотик был исполинских размеров, но сидевший на нем человек был еще больше. Он был почти вдвое выше обычного мужчины и по меньшей мере в пять раз шире. Попросту говоря, он был непозволительно велик и к тому же имел дикий вид спутанная борода и заросли черных волос практически полностью скрывали его лицо. Его ладони были размером с бычьи окорока, а обутые в кожаные сапоги ступни величиной с половину туши тех же быков. Его гигантские мускулистые руки прижимали к груди сверток из одеял.
Ну наконец-то, Хагрид! в голосе старика по имени Дамблдор явственно слышалось облегчение. А где ты взял этот транспорт?
Да я его одолжил, профессор Дамблдор, ответил гигант, осторожно слезая с мотоцикла. У молодого Сириуса Блэка. А насчет ребёнка я привез его, сэр.
Все прошло спокойно?
Да не очень, сэр, от дома, считайте, камня на камне не осталось. Несколько магглов это заметили, конечно, но я успел забрать ребёнка прежде, чем они туда нагрянули. Он заснул, когда мы летели над Бристолем.
Дамблдор и тётя Профессор склонились над свернутыми одеялами. Что они там рассматривают, Тревису Диксону было не видно, и он весь изнервничался, желая узнать что же там такое в ворохе одеял?
Значит, именно сюда прошептала мадам Профессор.
Да, подтвердил старик Дамблдор. Этот шрам останется у него на всю жизнь.
Вы ведь можете что-то сделать с ним, Дамблдор?
Даже если бы мог, не стал бы. Шрамы могут сослужить хорошую службу. У меня, например, есть шрам над левым коленом, который представляет собой абсолютно точную схему лондонской подземки. Ну, Хагрид, давай ребёнка сюда, пора покончить со всем этим.
С этими словами Дамблдор взял сверток на руки и повернулся к дому номер четыре.
Могу я Могу я попрощаться с ним, сэр? застенчиво спросил
Хагрид. Получив разрешение, он нагнулся над сверточком, заслоняя его от остальных своей кудлатой головой, и кого-то поцеловал. А затем вдруг завыл, как раненая собака, отчего Тревис Диксон чуть не подпрыгнул от неожиданности и едва удержался от того, чтобы самому не взвыть.
Тш-ш-ш! прошипела тётя Профессор. Ты разбудишь магглов!
П-п-простите, прорыдал Хагрид, вытаскивая из кармана гигантский носовой платок, покрытый грязными пятнами, и пряча в нем лицо. Но я п-п-просто не могу этого вынести. Лили и Джеймс умерли, а малыш Гарри, бедняжка, теперь будет жить у магглов
Да, да, все это очень печально, но возьми себя в руки, Хагрид, иначе нас обнаружат, прошептала Профессор, робко поглаживая Хагрида по предплечью. А дед Дамблдор перешагнул через невысокий заборчик и пошел к крыльцу. Он бережно опустил неведомого Гарри на порог, достал из кармана своего платья что-то квадратное, сунул в одеяло и вернулся к поджидавшей его паре. Целую минуту все трое стояли и неотрывно смотрели на маленький сверток плечи Хагрида сотрясались, мадам Профессор яростно моргала, а сияние, исходившее от глаз старика Дамблдора, сейчас померкло.
Что ж, произнес на прощанье Дамблдор. Вот и все. Больше нам здесь нечего делать. Нам лучше уйти и присоединиться к празднующим.
Ага, сдавленным голосом согласился Хагрид. Я это я, пожалуй, верну Сириусу Блэку его мотоцикл. Доброй ночи вам, профессор МакГонагалл, и вам, профессор Дамблдор.
Смахнув катящиеся из глаз слезы рукавом куртки, Хагрид вскочил в седло двухколесного транспорта, резким движением завел мотор, с ревом поднялся в небо и исчез в ночи.
Надеюсь увидеть вас в самое ближайшее время, профессор МакГонагалл, произнес Дамблдор и склонил голову. Профессор МакГонагалл вместо ответа лишь высморкалась.