Ещё одна причина не брать корабль на абордаж. Лучше разнести его в клочья, чем потерять слишком много воинов и рискнуть своей миссией ради сомнительного приобретения. Прежний капитан «Крика безумца», демон-принц, ныне заключённый в посох, рискнул и обзавёлся собственным пустотным крейсером, однако К'заариас, в отличие от него, такую привилегию уже имел. Конечно, можно использовать захваченный корабль в своих целях например, заставить Эйдакрикса чётко следовать намеченным планам, не только введя в заблуждение, но и посулив столь желанную для любого, кто жаждет могущества, награду, но найти и заполучить таинственный артефакт куда важнее.
Впервые за время перелёта К'заариас обернулся и окинул взглядом палубу. Над усовершенствованной адептами Тёмного Механикума аппаратурой склонились поддавшиеся пагубному влиянию Хаоса смертные, что в своё время предпочли тёмный путь неминуемой смерти. Корабль был захвачен в бою, но экипажу дали выбор склониться перед силами варпа или сохранить верность Трупу-на-Троне, но принять смерть. Прядильщик Козней этого не видел, но не сомневался, что, будь он тогда с Тысячей Сынов, его сладкие речи привели бы к Хаосу куда больше людей, чем страх перед космодесантом.
Сейчас те,
кто ступил на тропу Хаоса, мало напоминали себя прежних: губительная энергия варпа изменила их, превратила в тени себя прежних. Обтянутые сухой пергаментной кожей лица напоминали черепа с запавшими щеками и оскаленными зубами, тонкие пальцы с гипертрофированными суставами монотонно стучали по кнопкам и пультам и перебирали провода. Изодранные чёрные мантии делали изуродованных и в большинстве своём одержимых культистов и рабов неотличимыми друг от друга. Среди них выделялся лишь одержимый астропат первый, кто поддался влиянию Хаоса, ознаменовав начало того давнего сражения. Бледный, худой, облачённый в похожие на мантию лохмотья, он смотрел на мир множеством открывшихся по всему телу глаз, но видел ли он что-то или остался совершенно слеп, несмотря на дары Хаоса, не ведал и сам К'заариас.
Рубка была единственным помещением на всём корабле, куда не имели доступа низшие демоны. К'заариас не терпел, когда они мешали работе командного состава и старших техножрецов. К слову, двое из них обратившийся в ересь магос, уже мало напоминающий человека, и его большую часть свободного времени занятый молитвами помощник, постоянно присутствовали на палубе, извещая К'заариаса о любых переменах в настроении осквернённых машинных духов.
Остальные отсеки, палубы и коридоры, освещённые слабым потусторонним светом магического огня, такой стабильностью не отличались. Мало того, что они постоянно менялись по ним бродили ужасы Тзинча, наводящие на «Крике безумца» полнейший хаос, сновали члены экипажа, космодесантники и техножрецы, повсюду хаотично вспыхивали и гасли всполохи разноцветного огня, открывались живые глаза самого корабля Один такой глаз, особо крупный в сравнении с остальными, периодически появлялся над капитанским мостиком. Были ли это ничего не значащие проявления полумагической природы крейсера или он и впрямь наблюдал, что творится в его отсеках? Сколько ни пытался узнать, ответа К'заариас так и не нашёл.
Сейчас же ему было не до того. Он ждал известий, когда корабль будет готов к бою. Не важно, нужен ли слаанешитам тот же артефакт, что и Тзинчу, или сама планета они помеха и будут уничтожены. «Вероятно, командир этих изнеженных выродков думает так же о нас», мелькнула мысль, и К'заариас хмыкнул, приоткрыв клюв в усмешке.
Больше похожие на ритмичный лязг шаги он услышал несколько раньше, чем высокие двустворчатые двери, больше подходящие для готического собора, нежели пустотного крейсера, распахнулись, и на капитанский мостик уверенной походкой вышел изуродованный Хаосом мужчина в потемневшей от времени ржаво-красной мантии с глубоким капюшоном, в тени которого горел бионический глаз. Он скрывал лицо, больше похожее на морду чудовища, и множество выходящих из щёк трубок. О том, что когда-то это был человек, напоминал лишь общий силуэт и немногочисленные сохранившиеся органические части тела, до неузнаваемости изменённые варпом. За техножрецом шлейфом тянулись выходящие из спины механические щупальца вперемешку с органическими отростками, паучьими лапами вздымались позади него шесть длинных механорук со множеством изгибов и сочленений, каждая из которых несла свою уникальную функцию. Нижняя часть его тела давно была заменена сложным механизмом, и теперь стальные когти лязгали о пол при каждом шаге. Похожими металлическими когтями оканчивались и пальцы его левой руки.
За своим хозяином следовали трое полуорганических сервиторов. Один из них, тщедушный и нескладный, напоминающий напоминал нечто среднее между восставшим мертвецом и машиной. Он был всего лишь ассистентом широкого профиля, но ступающие чуть позади четырёхметровые полумеханические монстры, оснащённые мощным вооружением и серьёзным бронированием, могли выдержать тяжёлый бой, дав техножрецу возможность спастись или попросту уничтожив врага.
Этот человек был одним из самых уважаемых и значимых смертных членов экипажа наравне с Эйдакриксом. Старший техножрец, в прошлом архимагос Адептус Механикус, во время ереси Хоруса перешедший на сторону тьмы, только он мог договориться с духом «Крика безумца» и потому был незаменим. Он даже мог бы быть опасен, если бы его волновало что-то, кроме его экспериментов, но давно не тянулся к власти ему нужны были только знания, которые ему в избытке давал К'заариас.