Дурак, который не видит дальше собственного носа, буркнул Тео, а его взгляд устремился куда-то поверх деревьев, в ту сторону, где поднималось солнце, окрашивая циановый небосвод в переливы розового. Лоис сделал предупредительный жест, но Тео уже замолчал, не собираясь возвращаться к неприятной теме.
Мне понадобится маховик, тихо напомнила она.
Точно, заторможенно кивнув, он вытащил из внутреннего кармана куртки небольшие песочные часы.
Они казались совершенно обычными, хотя и дорогими бутафорским украшением из блестящей стеклянной колбы, обрамленной золотыми дисками подставок. По краю тех шла руническая вязь тонкая и напряженная работа потребовалась, чтобы запечатать магию в крошечных символах. Вот только волшебства в этом с виду декоративном предмете заключалось немерено. Гермиона приняла артефакт, что был ее единственной надеждой все исправить. Наклонила из стороны в сторону, разглядывая, как пересыпается невзрачный серый песок.
Готова? голос Нотта звучал непривычно мягко. Гермиона подняла глаза пока она смотрела на артефакт, Тео изучал ее.
К такому не подготовишься. Уголок губ дернулся, и собственная улыбка вышла нервной, искаженной.
Проскользнув в пространство между зеркалами, Гермиона потопталась на траве, чтобы немного ее примять, и встала по центру. Когда она бросила взгляд на искривленную поверхность, дрожь побежала вдоль позвоночника.
Мерлин вырвалось хрипло.
Себя она не увидела, лишь голубое небо внизу, а искаженная зелень над головой. Словно ее в этой перевернутой, изломанной вселенной уже не существовало.
Ты стоишь в фокусной точке, тихо подсказал Тео.
Знаю, Гермиона повела плечами, сбрасывая оторопь. Но от этого не менее жутко.
Зеркала отражали друг друга, создавая иллюзию искривленной бесконечности. Они должны были ограничить и сфокусировать поток магической энергии внутри себя, не дать маховику взорвать окружающее пространство вместе с самой Гермионой. Только бы сработали. Она бросила прощальный взгляд на знакомый пейзаж зеленые кусты смородины, ветви старой яблони, в которых путались золотистые лучи. Скоро все это исчезнет, сотрется, как рисунок на песке, смытый волнами океана. Тео и Лоис виднелись в просветах между зеркалами, единственные частицы ускользающего мира.
Она крепче прижала к себе бездонную сумочку, которая висела на ремешке через плечо. Улыбка превратилась в гримасу, и Гермиона, чтобы избежать дальнейших неловких слов, перевернула песочные часы, которые практически прилипли к влажной ладони от силы захвата. Выпустила частичку своей магии, желая оказаться так далеко отсюда, насколько это возможно. Еще оборот. Медленно, сосредоточенно, вкладывая в каждый жест свое намерение.
Песок шуршал в ладони долгий момент в наступившей тишине, а затем зеркала вокруг нее начали мерцать, искажая пространство, и мир пришел в движение. Он плавился, а зеркальный лабиринт зашевелился и раздвинулся до бесконечности. Воздух загустел, превращаясь в липкую патоку, а Гермиона почувствовала, как ее тянет куда-то вниз, словно тяжесть мира легла на плечи. Фигуры ее друзей испарились, тусклый след растаял под ярким свечением. Что-то жужжало, а зеркальная карусель сводила с ума и сбивала ориентацию в пространстве: небо под ногами вызывало тошноту, а стоять в одной точке не представлялось возможным, тело норовило потерять равновесие, сорваться с острых граней вершины и скатиться по отражающему склону куда-то вниз, в бездонную пропасть. Голова начала кружиться, перед глазами заплясали черные мушки. Но Гермиона упрямо продолжала вращать маховик, уже почти не чувствуя собственного тела.
Колба под рукой, что не нагревалась от тепла, а поглощала его, была единственным материальным якорем, и Гермиона вцепилась в нее крепче. Свет проходил меж пальцев, которые казались полупрозрачными, золотыми изнутри. Невзрачный песок маховика скинул маскировку и выпустил в мир свою магию, и теперь она текла вокруг, сочилась меж слоями реальности и плавила их. Золотые частицы висели в пространстве, словно в застывшем мгновении. Волоски на руках вставали дыбом от напряжения, а воздух казался густым, едва проходил в легкие. Мир вокруг кружился с бешеной скоростью, превращаясь в размазанные пятна, вспышки и рокот напоминали бурю бушующие молнии, низкие раскаты. Гермиона почувствовала, как ее выкручивает наизнанку, выворачивает каждую клеточку. Боль в голове, где-то внутри мозга, который едва выносил сенсорную перегрузку, была ужасной, но она продолжала
цепляться за маховик из последних сил.
И вот, так же внезапно все прекратилось. Тишина обрушилась на темечко, давящая, оглушительная. Гермиона упала на колени, жадно хватая ртом воздух. Песок в маховике замер, а затем осыпался тонкой струйкой. Она сделала это? Переместилась во времени? Ни Тео, ни Лоиса рядом не было, только неизменный пустырь.
Подняв голову, Гермиона с ужасом увидела, что зеркала вокруг нее разбиты вдребезги. Осколки сверкали в траве, отражая солнечные лучи. Значит ли это, что процесс перемещения едва не вышел из-под контроля и она уцелела лишь чудом? Сложно представить, как все могло обернуться, если бы они с Тео не провели настолько вдумчивую подготовку.