Да, буркнул генератор смрада и снова скрылся под дерюгой.
Вот и отлично. Боже милостивый... По дороге ищи канавы и окунайся в каждую, можешь даже в помоях искупаться. Более гадкой вони, чем эта, в мире всё равно нет.
За полчаса до полуночи, поднимая дорожную грязь и распугивая запоздалых прохожих, пара всадников на гнедых лошадях вылетела прочь из Шафбурга, и запах говна следовал за ними, до того густой, что обрёл плоть. Уверен, именно так очевидцы опишут наш отъезд.
Волдо в самом деле неплохо держался в седле, и до особняка Ройтеров мы домчали без промедлений. Снаружи последний производил довольно-таки гнетущее впечатление стоящий на холме, огромный, в три высоченных этажа, выстроенный из тёмно-серого грубо отёсанного камня, с многочисленными башнями и шпилями, он скорее напоминал готический замок, нежели родовое поместье. Горгульи с пёсьими головами, смотрящие с ворот и карнизов тоже совсем не свидетельствовали о гостеприимстве здешних хозяев. Но внутри горел свет, много света, играла музыка, и тени в окнах намекали, что их обладатели неплохо проводят время.
Пр-у-у! натянул я поводья возле парадного входа и насколько мог ловко спрыгнул наземь. Тупая скотина!
Господа, материализовался невесть откуда лакей. Проблемы с лошадью?
С лошадью проблем нет, сунул я ему мятое как из жопы приглашение. Проблемы с тобой, нерасторопная ты мразь.
О... Нижайше прошу простить меня. Бал уже в разгаре, и мы не ожидали...
Заткнись и отведи моего оруженосца на кухню. В этой провонявшей капустой дыре под названием Шафбург кормёжка и свиньям не годна.
Немедля распоряжусь, лакей вставил в рот два пальца и свистнул, как заправский матрос, в ответ на что из-за угла к нам побежали трое пацанов лет десяти-двенадцати и, достигнув цели, тут же потащили наших кобыл и Волдо на процедуры.
Пусть лошадей почистят, дополнил я список безапелляционных требований. Дорога одно название.
Всенепременно, заверил меня лакей и распахнул двери благородного дома. Прошу следовать за мной.
Ого! Вот это я понимаю жить на все деньги. А они тут буквально орали с каждой дубовой панели, тряпицы, люстры, канделябра, балки и половой доски: «Посмотри-посмотри, как нас дохера! И тут, и вот тут, и даже там, где ты подумать не мог, да-да-да!». О, такого я действительно ещё не видывал, а ведь это только холл. Мне пришлось приложить чудовищные усилия, чтобы не разинуть рот, тупо вращая башкой в этом царстве морёного дуба, полированной бронзы, цветного стекла и искусных гобеленов. Хорошо, что лакей шагал впереди, иначе таинственное исчезновение печати перманентной надменность с моей вельможной рожи могло бы его не на шутку озадачить.
Мы миновали чудо-холл и, свернув налево по чудо-коридору, остановились перед двустворчатыми чудо-дверьми, украшенными столь искусным барельефом, что я мог бы изучать его часами, узнавая всё новые и новые подробности батальных и бытовых сцен, запечатлённых гениальным резчиком. Особенно мне понравились полуголые бабы, купающие какого-то мужика в лохани. Но то, что было сокрыто за дверьми меня просто ослепило. Буквально.
Его сиятельство барон Драгош Вулпе из княжества Сул! громогласно возвестил лакей, обращаясь в пространство, сотканное из искрящегося света.
Бальная зала сверкала как водная рябь на солнце. Отполированные тщательнее чем хер сутенёра колонны множили преломляемые хрусталём огни сотен свечей, в мраморном полу отражались пышные подъюбники вальсирующих дам, а их ожерелья, серьги и тиары пленяли блеском камней, на которые можно было купить весь этот обоссаный городишко вместе с населением и пару-тройку деревень на сдачу.
Как и предполагал Сезар, подавляющему большинству отдыхающих было уже глубоко посрать на
какое-то там вновь прибывшее сиятельство. Они пили, танцевали и совсем не по-дворянски гогоча перетирали о своих делах.
Эй! окликнул я семенящего мимо полового и взял с его подноса внушительных размеров бокал с рубиново-красным пойлом, пригубив которое, чуть не забыл о недавно полученных уроках этикета, но быстро взял себя в руки: Что-то кроме уксуса здесь подают?
Раскрасневшееся от усердной работы лицо блюдоносца моментально приобрело землистый оттенок и, лелея надежду уйти целым, он боязливо кивнул в сторону ломящихся яствами столов:
Возможно, вам что-то придётся по вкусу, милорд, подрагивающие губы расплылись в притворной улыбке. Могу я ещё чем-то помочь?
Не удостоив полового ответом, я проследовал к столам и некоторое время стоял перед ними, не зная, что же выбрать. Не то чтобы я сильно привередлив в еде, но это... Столы были уставлены жратвой не просто под завязку, харчи лежали на блюдах, выставленных в несколько ярусов. Грозди винограда, колбасы, гусиные шеи, клешни раков и бог знает, что ещё, чему я даже не находил названия, свисали из переполненной серебряной тары слюновыдавливающими гирляндами. Море ароматов щекотало нос и провоцировало пустой желудок переварить самого себя. Жутко захотелось открутить от какой-нибудь румяной дичи ногу и вонзить в неё зубы, но ёб твою мать титул обязывал к сдержанности.
Что скажете о здешней кухне? подошёл я к важному как индюк толстячку, старательно просовывающему ручонку в недра одной из гастрономических пирамид.