В этом нет ничего удивительного. Трудно говорить об исторической обусловленности явления, если из-за цензурных рогаток нельзя ничего говорить об истории. Возможность исторического анализа современной литературы появилась в России лишь в последнее время. Наверняка еще появятся статьи о творчестве Стругацких и будут они совсем не такими, как написанные много лет тому назад. Первой такой ласточкой является очерк М. Амусина «Далеко ли до будущего?».
У этого автора вообще нет сомнения в том, что на Стругацких следует смотреть прежде всего как на представителей своего поколения, творчество которых восторженное в годы XXI съезда КПСС, борющееся в шестидесятые годы, пессимистичное
и переходящее в размышления о нравственности в семидесятые годы нужно рассматривать как отзыв на общественную ситуацию времен правления Хрущева и Брежнева или (косвенно) более ранних времен. Даже художественные особенности этой прозы: создание весьма убедительного фантастического хронотопа, наличие сенсационного мотива «тайны», многочисленные элементы «литературной игры» с читателем, в толковании Амусина вытекают из гражданских амбиций авторов, из их настроенности на то, чтобы притянуть, заинтересовать читателя, а затем развить в нем навыки самостоятельного критического анализа действительности.
Я не буду здесь детально разбирать эту статью, а сущность представленного в нем подхода хочу показать на примере анализа «Второго нашествия марсиан». А. Шек, соцреалистический традиционалист, осуждал это произведение, так как для него оно было извращенным образом светлого грядущего. Бритиков и Урбан, соцреалисты более или менее прогрессивные, хвалят повесть, рассматривают ее как памфлет, направленный против мещанства, считают добротной реализацией одной из фантастических разновидностей. Амусин же подчеркивает, что главной мишенью в этой книге является «архаичный, дорого обходящийся обществу стиль управления, некомпетентный и недемократичный по своей сути»{{}}, а конкретно Стругацкие «обращаются к исследованию типа сознания, во многом порождаемого подобными деформациями общественных структур и механизмов», и высмеивают его с помощью героя, который попросту «убежден: в его судьбе все определяется не зависящими от него причинами, игрой внешних сил, которым приходится безропотно подчиняться»{{}}.
Глава I. Первая совместная книга
Когда в середине пятидесятых годов два молодых человека, братья лингвист и математик, запоем читавшие научную фантастику, в споре с такими же энтузиастами пожаловались как-то на отсутствие хороших книг, они в ответ услышали «провокационное»: «Критиковать-то легко, а попробуйте, напишите сами!» Братья приняли вызов{{}}
А впрочем каким было это состояние? Что Стругацким могло не нравиться в советской фантастике сороковых и первой половины пятидесятых годов (а именно она могла быть предметом критики братьев)?
Виды фантастики, не опирающиеся на рациональную концепцию действительности, не признавались. Современная сказка (фэнтези) и фантастика ужасов не развивались в СССР,
Честно говоря, я сам уже не могу отличить в этой истории правды от вымысла. И вот, если верить нашей семейной легенде, дело было так. Тогда, лет двадцать назад, я был профессиональным переводчиком с японского, брат астрофизик. Однажды мы с ним и с моей женой гуляли по Невскому проспекту. Как раз в это время вышла книжка одного украинского фантаста, на редкость слабая. Мы с братом разругивали ее, как могли. Жена шла в середине, слушая, как мы изощрялись. Наконец терпение ее лопнуло. Критиковать все могут, сказала она, а сами, поди, и такого не напишете. Нас, разумеется, взорвало: да не вставая из-за стола Кажется, заключили пари. Сколько времени писали не помню. Полкнижки я, полкнижки Борис, потом состыковали эпизоды, убрали накладки и понесли рукопись в издательство. К нашему удивлению, через год роман напечатали{{32}}.Книга, о которой вспоминает А. Стругацкий, скорее всего «Аргонавты Вселенной» Владимира Владко (Ростов-на-Дону, 1939), которая в переработанном виде вышла в Москве в 1958 году. Действительно, местами она чрезвычайно наивна. Доказательством того, что речь шла об этом романе, является то, что некоторые эпизоды «Страны багровых туч» (атака космического излучения, события сразу же после посадки) несомненно являются полемической аллюзией на аналогичные сцены из книги Владко. О меньших аллюзиях я и не упоминаю Но если речь действительно шла об «Аргонавтах», то «Страна багровых туч» могла быть написана лишь в 1958 году. Прим. авт. В беседе с переводчиком этой книги Борис Натанович приводил следующие даты: повесть задумана в 1955 году, а написана в апреле 1957 года. Противоречие с датой выхода книги В. Владко можно объяснить следующим образом. Выходные данные «Аргонавтов Вселенной» гласят: «Сдано в набор: 2.8.1956. Подписано к печати: 22.3.1957». Аркадий Натанович в это время уже работал редактором, правда, в другом издательстве, но был знаком, например, с К. Андреевым, редактировавшим фантастику в Трудрезервиздате, где и вышла книга Владко. Братья могли познакомиться с текстом «Аргонавтов» еще в рукописи. Прим. перев.