Обоих я знаю. Сергей у нас тут в парикмахерской поначалу работал, года три как перешел в салон. Ничего был парень. Раньше они с матерью в соседнем бараке жили. Очень убивается женщина. Вчера встретила в магазине, идет вся в черном и сама черная... Мы с ней чуть не столкнулись, а она меня и не заметила. Жалко мне Сергея. Погиб уж больно глупо. Не знаю, что у них там с Олегом получилось. Люди разное говорят...
Что же все-таки говорят, Нина Николаевна?
Разное. Вам-то лучше знать, что правда, а что болтовня.
Не успел я еще узнать-то. Только ведь приехал, сами знаете.
Ну, одни рассказывают, что Сергей хотел расправиться с дружинником, только за что, никто не знает, а кто-то болтает, будто видел, как Сергей следил за Лавровым.
Дорохов насторожился, отставил стакан и хотел что-то спросить, но, видимо, решил дать Нине Николаевне высказаться до конца и продолжал слушать с еще большим вниманием.
Другие ругают дружинников, мол, они распоясались, людям прохода давать не стали, нарочно убили парикмахера. Пристали к пьяному и били до тех пор, пока тот не скончался. Что здесь правда, что нет не знаю. А Олег с моим внуком вместе учился, раньше часто бывал у нас. Парень он честный. В мать. Отца-то я мало знаю, а мать Олега, Калерия Викторовна, наш участковый врач. Справедливая женщина.
Нина Николаевна, а кто рассказывал вам насчет того, что Сергей следил за дружинником?
Кто-то говорил, но кто, убейте не помню.
Может быть, припомните?
Если припомню, скажу обязательно.
Чайник опустел. Женщина стала убирать со стола. Дорохов поблагодарил ее, поднялся в номер и улегся в постель.
Он долго ворочался, изо всех сил старался заснуть, пробовал считать, вспоминал стихи. Ни один из способов не действовал. Чай? Чепуха... Что-то другое не давало ему покоя, вспоминались обрывки разговоров, лица, но все это забивала какая-то навязчивая мысль. Какой-то вывод, которого он, Дорохов, еще не сделал. За окном посветлело. Часы показывали без нескольких минут четыре.
Решение пришло внезапно. Дорохов вскочил, умылся и вышел из номера. Нина Николаевна удивленно взглянула на часы и, открывая парадную дверь, не вытерпела:
Что это вам не спится?
Видно, уж слишком крепкий чай был, поброжу немного и вернусь.
Дорохов быстро пересек пустую улицу, прошел под той самой аркой, где был убит Славин, и, не задерживаясь, вошел во двор. Миновав беседку, направился к кустам жасмина. Он стал медленно обходить их, пробрался в самую гущу. Там оказалась маленькая свободная площадка. Наверное, здесь не раз прятались мальчишки, играя в казаков-разбойников. Верхние ветки кустов были довольно редкими. Они полностью закрывали Дорохова и вместе с тем позволяли
видеть весь двор: подъезд, где живет Крючков, и тротуар, идущий вдоль дома. Он опустился на корточки и обнаружил, что и внизу голые ветки не закрывали обзор. Чахлая трава была почти вытоптана, несколько молодых побегов жасмина сломано и засохло. Выше некоторые ветки также были надломаны. Ветки были сломаны на уровне его глаз, и Дорохов решил, что для мальчишек это высоковато. Придя к выводу, что в кустах кто-то прятался, полковник стал осматриваться. Нашел несколько окурков, но, рассмотрев, отбросил: за неделю они не могли приобрести столь древний вид. Нашел старую, со сломанными зубьями, расческу: она, видимо, тоже лежала здесь давно. Расширяя круг поисков, Дорохов выбрался из кустов и заметил небольшой шарик скомканной бумаги. Он поднял его, развернул, расправил и прочел: «Холодок. Москва. Фабрика Бабаева». Немного в стороне валялась еще одна скомканная обертка. Он хотел развернуть ее, но раздумал и снова забрался в кусты. Прикинув направление, в котором оказались конфетные обертки, был вынужден повернуться лицом к арке. Размахнувшись как можно сильнее, бросил скомканную обертку и, проследив за полетом, отправился ее искать. К величайшему удивлению Дорохова, рядом на земле лежал еще один тугой шарик. Бережно спрятав их в сигаретную коробку, полковник долго бродил вокруг кустов, но ничего больше не нашел. Теперь его интересовало, были ли конфеты в карманах Славина? Он хорошо помнил все, что было записано в протоколе: ключ, зажигалка, пачка «Беломор-канала», в которой осталось четыре папиросы, любительские права на управление автомобилем, тридцать два рубля денег. Но те, кто составлял протокол осмотра, могли и не записать, что в кармане была конфета или скатанная шариком обертка...
Гостиница уже просыпалась. Возле дежурного администратора стояло несколько человек, оформлявших документы, и Дорохов проскользнул мимо Нины Николаевны незамеченным. У себя в номере полковник выключил репродуктор, который должен был вот-вот заговорить, и, улегшись в постель, мгновенно заснул.
Утро началось для Дорохова с сюрприза. Только он достал из сейфа дело и стал читать протокол осмотра места происшествия, где описывалось содержимое карманов Славина, как вошел капитан Киселев. Он вынул из папки несколько исписанных страниц и, не скрывая удовольствия, положил их перед Дороховым.
Бросьте вы, Александр Дмитриевич, перечитывать эти материалы, там все ясно, все известно. Почитайте-ка вот эти протокольчики.