В холодильнике на тарелке желтел полузасохший кусок сыра, который ни в коей мере не мог возбудить аппетит. Рядом с тарелкой, завернувшимся в газету ежом, зашуршал почерневший кочан капусты. Картину оскудения дополнили две бутылки из-под минеральной. Отрезав большой кусок прихваченного в булочной «Бородинского», посыпав его крупной солью, Кирилов вонзился в хлеб зубами.
«У кого бы стрельнуть тридцатник? размышлял он, покачиваясь на треногом кухонном табурете. Нет, к жене он обращаться не будет. Опять разговор про то, что она получает слишком маленькие алименты, а дочь взрослая и ей надо хорошо одеваться. Знамо дело, надо. А ему что делать? Подхалтуривать, как Тимур, незаконными абортами? С души воротит».
В комнате зазвонил телефон. Кирилов отрегулировал его на самый тихий звук: номер его телефона почти совпадал с номером магазина, ошибались часто. Но звонить начинали не раньше одиннадцати, когда открывался магазин, а сейчас было около десяти. Правда, с понедельника с телефоном начали происходить чудеса. В отсутствие хозяина старенький автоответчик тарабанил в трубку, что положено: «После гудка сообщите все, что сочтете необходимым это будет записано на ленту». Неизвестный абонент шумно дышал в трубку, ничего не спрашивал, ждал, похоже, «живого» голоса, пыхтел и не
поддавался на стандартные просьбы магнитофона. Таких звонков Юрий Николаевич насчитал семь.
Слушаю! Кирилов прилег на кровать, прижимая трубку к уху.
Телефонная станция беспокоит голос был сухим и бесстрастным, но Кирилов врачебным чутьем почувствовал, что собеседник. простужен. Проверочка на линии. Жалобы в наш адрес имеются?
Жалобы? М-м-м Как вам сказать Вроде нет.
Шорохи, шумы, посторонние подключения? продолжала выяснять трубка.
Как всегда
Видите, какой вы покладистый все бы так, а то пишут жалобы. Может, хотите поменять телефон на более современную модель? У нас сейчас венгерские поступили. Дешевые и очень удобные
Дешевые? переспросил Кирилов и задумчиво потер переносицу. А шнур вы удлинить можете?
Конечно! Скажите, когда к вам придти, и давайте уточним адрес.
После зарплаты
Хм, рассмеялась трубка. Кирилов отметил, что смех был лающим, каким-то деланным. А когда у вас зарплата?
Действительно, глупость сморозил. Простите
Адресок давайте проверим. А то у нас девочки в журнале такие каракули оставляют сил нет
Кирилов едва закончил диктовать номер квартиры, как в трубке раздалось нечто совсем непонятное. Неизвестно откуда взявшийся с привкусом металла голос врезался прямо в разговор и произнес для кого-то предназначенное предупреждение: «Связь по радио!» Потом прервался и через некоторое время повторился. Следом за этим внезапно раздались гудки отбоя на том конце положили трубку.
То, что общение с районной АТС не может происходить посредством радиосвязи, для Юрия Николаевича было абсолютно ясно. От дома до станции вряд ли будет больше семи минут ходьбы. С другой стороны, припоминал он, вроде бы фраза «Связь по радио» сопутствует междугородним разговорам.
«Меня хотят ограбить! с неожиданной радостью подумал Кирилов. Иногородние гастролеры выяснили адрес И те семь звонков с сопением и пыхтением они же. Ну что ж, милости просим! Может придете и дадите взаймы он повалился на постель и долго хохотал над понравившейся собственной шуткой. Взаймы у грабителей! Ой-ей-ей У грабителей Взаймы!
Это был поистине день звонков телефон разразился новой трелью. Сомнений в том, что вновь звонит самозванец с телефонной станции не было, и Юрий Николаевич собирался выдать ему фразочку, достойную одесского грузчика, вложив в нее все, о чем уже успел подумать за это время.
Но он не угадал. Трубка сопела и пыхтела точно так, как семь раз до этого. Ни «алло», ни «я вас слушаю», ни «да, да, говорите» не дали никакого эффекта.
Ну, и идите к черту! он занес было руку, чтобы бросить трубку на рычаг, но она вдруг ответила до боли знакомым голосом.
Юрка?
Тридцать семь лет Юрка
«Неужели Кабан объявился? подумал Кирилов. И десяти лет не прошло»
Да, это был Кабан. Настоящая его фамилия, конечно же, звучала совсем не так. Сергей Орловский школьный товарищ, с которым с первого по десятый Кирилов сидел за одной партой. Сколько проделок и проказ совершили они на школьной Камчатке трудно было сосчитать. Прозвище приклеилось к нему в одном из походов. Кажется, это случилось после шестого класса. Сергей принялся с такой тщательностью собирать вокруг дуба прошлогодние желуди и кидаться ими в товарищей, что мигом завертелась веселая кутерьма и вскоре вокруг дерева все было перепахано словно здесь побывало небольшое стадо диких свиней. Нынешний Кабан не чета школьному журналист одного из ведущих еженедельников «Пламя». Школьное прозвище так и осталось с ним, но обрело другой смысл Сергей, почуяв журналистскую удачу, несся вперед, не разбирая дороги и выставив наперевес, словно клыки, перо авторучки и объектив фотокамеры. Вот у него, наверняка, можно было занять деньги. Судя по публикациям, которые следовали из номера в номер, недостатка в гонорарах Сергей не испытывал.