Новый большой собор в Арелате 1 августа 314 г. вновь осудил раскол, но раскольники в третий раз припали к стопам императора, умоляя его решить дело собственной властью. Константин возмутился: «Какое безумное упрямство! Просят суда от меня, когда я сам ожидаю суда Христова. Приговор епископов должно принимать так же, как если бы Сам Господь председательствовал на суде!».
Все-таки, скрепя сердце, император согласился на продолжение разбирательств, искренне желая предотвратить церковный раскол. После многочисленных споров, наконец, он лично 10 ноября 316 г. вынес решение о неправоте донатистов. Одновременно, в целях сохранения спокойствия в Африке, Константин решил задержать Цецилиана в Брешии, а Донату он запретил жить в Карфагене. Но когда было получено известие, что Донат самовольно возвратился в Карфаген, то был отпущен туда и Цецилиан. Тогда император издал против раскольников строгие законы и велел конфисковать их храмы. Но преследование только еще более возбудило упорствующих сектантов.
Наконец, в 321 г. они обратились к императору с просьбой оставить их в покое и предоставить им права религиозной свободы, которыми они пользовались прежде. О своем отпадении от Церкви донатисты заявляли, что никакая сила в мире не заставит их войти в церковное общение с противниками их убеждений. Император, видя безуспешность государственных мер вразумления, удовлетворил эту просьбу и отменил действие направленных против донатистов законов. В своем стремлении к умиротворению в Церкви Константин был всегда последователен и более не позволял себе репрессий против донатистов даже тогда, когда дерзость их переходила все границы. Так, донатисты разрушили храм, строившийся Константином в Африке для православных, но император почел за лучшее восстановить храм за свой счет, чем сталкиваться с фанатичными
сектантами.
У императора не было желания вмешиваться в дела Церкви, в то время всю его волю и энергию занимали дела государственные. Не просто складывались его отношения со своим соправителем августом Лицинием. После их встречи в Медиолане неразрешенность вопросов территориального разделения владений привела к военному столкновению.
В двух сражениях с Константином Лициний потерпел поражение и запросил мира. В 314 г. императоры помирились и договорились о разделе власти. Константин к своим владениям присоединил Паннонию, Далмацию, Дакию, Македонию и Грецию, а Лициний сохранил за собой Фракию, Малую Азию, Сирию и Египет. Во имя прочного мира Константин выдал замуж за Лициния свою сводную сестру Флавию Юлию Констанцию, и в Медиолане в 314 г. состоялась их свадьба. В браке у супругов родился сын Лициниан.
С 316 г. император привлек к управлению государством своих старших сыновей Криспа и Константина. Они были провозглашены цезарями. Константин был коронован, будучи еще младенцем, зато Крисп сразу проявил себя умелым полководцем и правителем. Криспа родила императору простая незнатная женщина по имени Минервина, до брака Константина с Фаустой. Став цезарем в 17 лет, он 1 марта 317 г. получил власть над галльскими провинциями и Британией, одержал несколько побед над племенами аламаннов и франков. Крисп был самым талантливым и разумным из сыновей императора, однако, как показали дальнейшие события, его судьба сложилась трагически.
Само провозглашение цезарями собственных детей, показывает, что Константин пришел к убеждению в порочности системы преемственности власти предложенной Диоклетианом. Ее следствиями были гражданские войны и политические интриги в империи. Наследственный принцип передачи власти позволял в значительной степени избегнуть соперничества человеческих самолюбий и страстей, давал стабильность властной структуре империи. Будущее было за династической монархией.
Для улучшения управления тремя четвертями империи, уже находившимися под его властью, Константин преобразовал «консисторий» совет высших военных и гражданских чиновников при императоре, созданный еще Диоклетианом. Теперь состав консистория стал постоянным, а созываться он стал регулярно, чего не было в прежние времена. Сами члены консистория стали теперь контролировать созданную разветвленную систему государственных департаментов с сотнями служащих. Так появился первый настоящий механизм исполнительной власти, способный управлять большим политическим образованием и одновременно находящийся под контролем главы этого образования. Именно при Константине зародилась та форма правительства, которая затем будет принята не только в Европе, но и во всем цивилизованном мире.
Устраивая и объединяя Римскую империю, Константин не упускал из внимания и религиозную политику. В 319 г. в одном из своих указов, регулирующих религиозную жизнь империи, Константин писал о язычниках: «Желающие рабствовать своему суеверию могут отправлять свои обряды... Можете идти к вашим общественным жертвам, ибо мы не запрещаем и явно совершать дела устаревшего злоупотребления». В те годы язычество, лишенное государственного значения, уже находилось в положении терпимой религии, христианство же Константин подчеркнуто постоянно именовал «святым кафолическим богослужением», «святой религией, заслуживающей благоговения».