в ходе неоднократных совещаний он настойчиво убеждал в необходимости застать французскую армию врасплох и нанести удар, пока ее силы еще разрознены. Наступление из Богемии, хотя и более рискованное, позволило бы армии Габсбургов разбить силы Даву, разбросанные к северу от Дуная, еще до того как французские войска, расположенные к югу от реки, смогли бы прийти Даву на помощь. Когда Карл заявил, что «кампанию следует начать без промедления и нанести решительный удар всеми силами», стало ясно, что на этот раз возобладало мнение Майера. Более того, было решено нанести удар по французам, не дожидаясь, пока они сосредоточат все свои силы, даже если австрийская армия еще не будет полностью готова к наступлению. Это решение вызвало тревогу у осторожных командующих корпусами, которые заявляли, что «основные соединения армии еще не готовы к боевым действиям». Они утверждали, что 54 000 солдат, в число которых входила основная масса легких сил армии, все еще находятся в пути, следуя к местам дислокации своих полков. Кроме того, еще не было налажено тыловое обеспечение (склады не были заполнены достаточным количеством оружия и обмундирования, а в обозах не хватало лошадей и необходимого снаряжения), часть артиллерии до сих пор не прибыла к местам дислокации, а количество боеприпасов пока еще было явно недостаточным. Тем не менее план Майера был одобрен, и 20 марта воинство Габсбургов, покинув места расквартирования в центральной Богемии, двинулось на запад, заполнив все дороги, ведущие к границам Баварии.
Атака австрийцев
Французская разведка почти сразу же заметила движение австрийской армии. 21 марта полковник Андрэ Шарль Меда, командир 1-го стрелкового полка, докладывал, что «корпус, расквартированный в районе Пилзена, Зааца, Праги и Клаттау, движется в направлении границы» . Даву, отправив этот доклад вместе с целым рядом других аналогичных сообщений в Париж, начальнику штаба Бертье, приказал своим передовым постам усилить бдительность: «Попытайтесь вести ближнее наблюдение, а ночью держите лошадей оседланными». Баварцы, которые занимали позиции вдоль течения реки Инн, также заметили движение австрийцев. В докладе от 27 марта командущий VII баварским корпусом маршал Франсуа Лефевр сообщал о том, что наблюдал «значительные запасы фуража и большие стада рогатого скота в районе Вельза, а также 20 хлебопекарен, которые работали день и ночь Многие подразделения движутся в направлении Зальцбурга». Той же ночью встревоженный полковник Меда спешно отправил к маршалу Даву гонца: «Ваша Милость, имею честь направить вам сержанта-курьера, который везет декларацию об объявлении войны Я подниму свои передовые посты и сообщу об этом всем подразделениям». Вскоре, разбрызгивая весеннюю грязь и не обращая внимания на дождь и снег, в Париж помчались курьеры, которые везли своему императору важные новости. Наполеон, получив эти сообщения 30 марта в 9 часов вечера, холодно заметил: «Они перешли Инн это война», и стал диктовать приказы. Спустя восемь часов он и его штаб уже были в пути, направляясь в Германию.
Когда Наполеон получал сведения о неожиданном вторжении Австрии, армия эрцгерцога медленно входила в Баварию. Основные силы армии, которые находились под непосредственным командованием Карла, разбившись на четыре большие колонны, шли на запад по труднопроходимым горным дорогам Богемии. Самым северным маршрутом следовал I корпус, который двигался из Плана в направлении Пегница, прикрывая правый фланг армии. Следующая колонна II и III корпуса двигались из Гайда через Амберг в направлении Лауфа. Покинув места дислокации в районе Бишофтайнирц и Престич, IV корпус и два резервных корпуса также шли на Амберг, но затем должны были повернуть на юго-запад и следовать в направлении Ноймаркт-ин-дер-Оберпфальц. Но самая ответственная задача выпала на долю V корпуса, который должен был действовать на южном участке театра военных действий. Этому корпусу надлежало в полном одиночестве двинуться из Нойгедайна через Хам на Регенсбург, оставляя заставы вдоль течения Дуная вплоть до Штраубинга, а также гарнизон в Регенсбурге. Затем корпусу следовало повернуть на северо-запад к Ноймаркту и прикрывать левый фланг основных сил армии. Первая фаза наступления должна была завершиться соединением всех четырех колонн в районе Нюрнберга, где Карл надеялся дать сражение и разбить отрезанный от других сил корпус Даву.
В то время как Карл вел свои 127 000 солдат к Нюрнбергу, VI и VIII корпусам общей численностью 49 800 человек надлежало очистить от войск противника все пространство между Дунаем и Тиролем и ввести французов в заблуждение
относительно намерений австрийской армии. Карл надеялся, что эти два корпуса под командованием начальника VI корпуса фельдмаршал-лейтенанта Йоганна Гиллера свяжут франко-баварские войска южнее Дуная и не позволят им прийти на помощь корпусу Даву. Первые несколько дней все складывалось удачно для Карла. Когда Наполеон 31 марта выехал из Парижа, австрийцы, отбросив заслоны французской и баварской легкой кавалерии, подходили к Амбергу и Регенсбургу. Однако уже появились серьезные трудности. Хотя война продолжалась всего четыре дня, тыловое обеспечение армии было на грани срыва. Многочисленные обозы застряли на узких горных дорогах Богемии, задерживая движение боевых частей арьергарда. Постоянный дождь, порой переходящий в снег, создавал дополнительные заторы на главных маршрутах движения колонн, и командующие корпусов умоляли дать войскам день отдыха, чтобы солдаты могли отремонтировать обувь и привести в порядок снаряжение. Боевой дух армии заметно упал. Идя навстречу просьбам своих подчиненных, Карл 31 марта дал войскам день отдыха и, чтобы восстановить боевой дух армии, приказал выдать каждому солдату пол-литра вина, однако эти добрые намерения привели к прямо противоположным результатам, когда стало ясно, что выдавать солдатам нечего, так как повозки с вином все еще находились на восточных склонах Богемских гор . Кроме того, в каждом корпусе росло число заболевших солдат, оно доходило уже до семи процентов от общей численности личного состава. Привычка австрийцев оставлять небольшие отряды по всему маршруту движения также уменьшала количество штыков и сабель, имевшихся в распоряжении главных сил армии.