Я нахожусь в Эребе, с двумя психопомпами и богом сна посреди пограничной зоны. Там, где души спящих и Точно! Я в Эребе с Гипносом!
Ты, говорю я, подходя к сидящему на корточках богу. Ты можешь отправить меня обратно. Ты ведь так поступаешь с душами спящих, верно? Для этого достаточно, чтобы ты меня посчитал одной из них?
Я готова цепляться за каждое его слово, довольная своими выводами.
О, благоговейная Персефона, бормочет Кера. Эта тень находится в стадии отрицания
Прости, тень, говорит Гипнос.
Отступаю на шаг, его голос заставляет меня дрожать, несмотря на то, что я не имею физического тела.
Судьба уже поразила тебя, ты больше не спящая душа, а тень.
Мои плечи опускаются. Гипнос даже не хочет попытаться сделать это. Тем не менее именно он сказал, что я не должна оставаться в Эребе, и предупредил, что меня подставили. Или это был сон? Что-то вроде предчувствия?
Хорошо, давайте вернемся к проверке, подхватывает Гермес. Кера, расскажи о последних ста тенях. В зависимости от результата, посмотрю, соответствует ли твоя работа требованиям и приносит ли она прибыль, и решу, нужно ли мне говорить об этом с Танатосом, твоим руководителем.
Лицо Керы искажается. Она унижена и не склонна к сотрудничеству, но уступает, начиная озвучивать наборы из трех букв, которые классифицируют тени: ПУП, ПДП, НУП, ПУП, НУП, ПУУ Гермес, погруженный в работу, записывает ее слова, не обращая на меня внимания.
С трудом проглатываю новое фиаско. Трое богов заняты, а я хожу кругами. Лучше бы поступила как старик, который продолжил путь в одиночку. Не понимаю, почему Гермес так стремится сопровождать, ведь ему наплевать на меня. Прикусываю губу.
Если что-то я и умею делать, так это уходить без предупреждения. Не могу создать двойника, но могу медленно продвигаться к границе светового круга. Выжидаю несколько мгновений, делая вид, что размышляю, тем самым напоминая о присутствии и одновременно заставляя забыть обо мне.
Затем отступаю. Не останавливаясь. Свечение Гермеса расплывается и тускнеет. Поворачиваюсь и начинаю быстро идти. Судя по всему, боги не ломали себе голову при оформлении пограничной зоны. Я уже видела роскошь и богатство Олимпийцев, но вход в Подземный мир аскетичен.
Я решительно погружаюсь в темноту Эреба.
Глава VIII
Ускоряю шаг. Ярость мешает думать, но не могу ее прогнать.
Возникшее вдалеке препятствие отвлекает внимание.
Гигантский горный хрусталь. В форме большого карандаша. Останавливаюсь и издалека смотрю на него. Неужели у меня начались галлюцинации? С осторожностью продолжаю путь. Чем ближе к нему подхожу, тем больше он становится. Замечаю, что высотой хрусталь с десяти-двенадцатиэтажное здание. За ним открывается лес гигантских горных хрусталей.
Иду дальше, сбитая с толку красотой места. Никогда бы не подумала, что в Подземном мире существует подобное. Осматриваюсь. Неба по-прежнему
не видно, но хрустали отражают собственный свет. Пытаюсь вспомнить все, что знаю об этом месте, хотя в моем окружении никто о нем не рассказывал. Все боятся Преисподней и Невидимого, как называют Аида, старшего брата Зевса и Посейдона. Того, кто дольше всех страдал от отца, Кроноса. Тот, кто правит подземными мирами.
Я встречалась с ним только раз, на свадьбе Эллы. Аид скрытен. Счастлив с Персефоной. Богат. Очень богат. Все руды и драгоценные камни принадлежат ему. Он обладает рогом изобилия. Но в его владениях нет ни неба, ни звезд, ни бирюзовой воды, ни восхода солнца. И любая ведьма знает, что здесь ничего не растет. По крайней мере, я так считала до момента, когда на расстоянии нескольких метров между двумя хрусталями появилась извилистая форма темно-красного дерева. Низкий ствол разделялся на несколько ветвей, на котором росли листья. Машинально провожу рукой по стволу и чувствую кору под пальцами.
Я снова обрела осязание! Материальность наконец возвращается. Корни, уходящие глубоко в черно-серую землю, становятся препятствием для ног. Прикасаюсь к своему лицу и волосам: пирсинг все еще на месте, но на мне больше нет малинового платья. Я одета в длинную белую тунику без рукавов. Я вышла из Эреба.
Продолжаю путь, который пролегает среди сотен гранатовых деревьев, окрашенных в разные оттенки красного. Пейзаж, наконец, обретает глубину. Почва чередуется со скалами, землей и чем-то похожим на сероватый пепел. Вдалеке появляется яркий свет. Лес заканчивается. И я больше не одна. Рядом со мной человеческие фигуры всех возрастов и происхождения следуют своим путем.
Я так хочу увидеть, что там, на другой стороне, что начинаю бежать. Сердце колотится, легкие сжимаются. Решимость достигла апогея. Выхожу из состояния радости, близкого к эйфории, только для того, чтобы снова впасть в состояние крайнего разочарования. Если архитекторы Подземного мира считали, что могут усыпить мою волю захватывающим дух пейзажем, то они ошибались!
Выхожу на опушку леса и останавливаюсь. Передо мной простирается бескрайняя серая равнина с пологим склоном, усеянная гранатовыми деревьями. Настолько обширная, что в животе образуется болезненная пустота. От вида захватывает дух. Стикс. Наполненный тенями, которые собираются вдалеке, на берегах реки, черной и гладкой, как обсидиан. Точка невозврата. Здесь оказывались многие герои, такие как наш предок Одиссей, беглый троянский принц Эней или Ахилл, которого за щиколотку погрузили в эту реку. Но мало кто пересек Стикс, чтобы вернуться: Орфей и Тесей без теней, за которыми пришли, Геракл с Цербером, только чтобы потом вернуть его. Их объединяло то, что все они были живы. Ни один мертвый никогда не отправлялся в обратный путь. Поскольку не может быть и речи о том, чтобы моя жизнь закончилась здесь, я стану первой тенью, покинувшей Преисподнюю. У меня есть то, чего нет ни у кого другого: способности ведьмы!