Сжимаю пальцы в кулаки и сосредотачиваюсь на магии. Она начинает вибрировать под кожей, словно никогда не покидала меня. Ее мощь охватывает меня изнутри. Отлично! Теперь осталось испробовать возможные и невообразимые заклинания, чтобы выбраться отсюда. Произношу все, что только можно придумать: заклинания, возвращающие растения к жизни и приспосабливающие их к другой форме жизни, заклинания для перемещения в пространстве, заклинание отмены проклятия, обращения Гелиосу с просьбой вытащить меня, заклинания для воссоединения души и тела
«Сквозь время и измерения, сломай судьбу, которая сковывает меня, открой двери этой тюрьмы и останови отвратительную гонку, которая влечет меня за собой».
«Вытащи меня из Преисподней, освободи меня от этих оков».
«Исправь несправедливость, постигшую меня, верни меня на Землю».
Безрезультатно.
Как бы я ни звала Гекату, она не появляется. Падаю на колени, обессиленная. Я потратила столько магии впустую! От давящей беспомощности перехватывает дыхание. Новый прилив гнева скручивает внутренности. Я могу создать шар света, но выбраться отсюда невозможно.
С вами все хорошо?
Поднимаю глаза старик, которого отпустила Кера, выходит из леса и останавливается рядом со мной. Проглатываю язвительный ответ. Как все может быть хорошо? Мне двадцать шесть, а я застряла в парадной Преисподней! В то время как он, почтенного возраста и без сожалений, завершил жизненный путь!
Не совсем, холодно отвечаю я, поднимаясь на ноги.
Он смотрит сочувственно, что раздражает еще больше. Он одет в такую же тунику, что и я. На первый взгляд, все тени одеты так, чтобы попасть в царство Аида и Персефоны. Но он сохранил обручальное кольцо на безымянном пальце. Из этого заключаю, что
в подземном измерении разрешены металлические и каменные изделия.
Вы только дошли сюда потому, что заблудились по дороге? ворчливо спрашиваю я.
О, нет, я просто не торопился. Психопомп рассказала об окружающем мире, упомянув, что хрустальный лес одна из самых прекрасных достопримечательностей Подземного мира. А мне всегда нравились камни.
Он заканчивает с улыбкой, словно турист, обрадованный находкой во время экскурсии. Ага. Вероятно, он одна из тех душ, которые находятся на стадии принятия.
А что хотелось бы увидеть вам?
Мне остается только с горечью ответить:
Мой психопомп ничего не рассказал, потому что бездарен. В любом случае, я здесь ненадолго.
Старик кажется удивленным и смущенным. Но не сдается и указывает на мощеную дорогу, ведущую к реке.
Давайте немного пройдемся?
А что мне остается делать? Мне нужно, чтобы понимающее божество пришло на помощь. Я могла бы заключить с ним сделку, пообещав ему что-нибудь, и надеяться, что это вернет меня на Землю. Возможно, возле Стикса есть и другие психопомпы.
Не говоря ни слова, присоединяюсь к старику, и мы идем по пути, которым слепо следуют тени.
Как вы умерли? спрашиваю я, заранее раздраженная.
Он так стар, а я так молода. Это несправедливо!
Он пожимает плечами.
Я не проснулся. Вернее, проснулся. Но оказался бестелесным. Кера оказалась рядом, чтобы успокоить меня. Я этого не ожидал, видите ли, добавляет он немного смущенно. Но все в порядке, ведь дети и внуки не будут слишком удивлены. Последние несколько дней я был немного уставшим. Теперь я надеюсь встретить Хелену на другой стороне. Но Кера ничего не сказала по этому поводу. Я узнаю после путешествия.
Путешествия? морщусь я.
По Стиксу, с Хароном. Вид на адские реки, судя по всему, потрясающий.
У него вырывается нетерпеливый и удовлетворенный вздох. Меня бесит его спокойствие.
Мы идем в напряженном молчании. Равнина представляет собой каменное основание, покрытое пеплом, который сметаю ногами. Именно он придает всем окружающим теням сероватый вид, который в конечном итоге сливает их с пейзажем. Лишь красные гранатовые деревья добавляют красок. Чем дальше мы продвигаемся, тем больше вырисовываются границы. Мы находимся в гигантской пещере. Длинные сталактиты свисают с высоты сотен метров. Стикс уходит за горизонт.
Старик прочищает горло.
Не хочется настаивать, но могу ли я узнать, что с вами случилось? Вы выглядите такой юной.
Так называемый «сердечный приступ», говорю я, хрустя пальцами и закипая от ярости.
Мне очень жаль.
Мне тоже.
Чем дальше, тем больше нас окружают тени. Мы видим группы теней, сидящие по сторонам, иногда в кругу, иногда парами, на насыпи из камней или под немногочисленными деревьями. Замечаю на берегу что-то похожее на пристань, построенную из двух неподвижных силуэтов и небольшого здания, возможно, киоска, очертания которого трудно разобрать с места, где мы стоим. Видимо, здесь пристыковывается Харон, чтобы забрать теней в последнее путешествие. Я дрожу, но не от страха, а от холода. Начинает дуть ледяной ветер. Это должно мотивировать продолжать путь.
Оглядываюсь в поисках психопомпа, к которому можно было бы обратиться, но здесь только мертвые. Движение слева привлекает мое внимание.
Извините, говорю я старику, покидая его.
Схожу с дороги и направляюсь к толпе, которая кажется взволнованной. Их суета притягивает как магнит. Мне нужно двигаться. Нужно выплеснуть ярость, и это место с кричащими идеально подходит. Когда приближаюсь к группе, наблюдаю за бурными волнами, сгибающими тела. Люди хватают друг друга, тянут, бьют, кидают на землю, и снова поднимаются. Сердце бешено колотится. Они выглядят молодыми: одни подростки, другим едва за сорок. Мужчины и женщины разрывают друг друга на куски без какой-либо видимой причины.