Услышав эти слова, Му Ханьчжан широко распахнул глаза и застыл, словно поражённый молнией. Завершить... завершить их брак? Они были женаты уже около двух месяцев, но, если не считать той ночи в брачной комнате, они и впрямь не доходили до конца. С одной стороны, он очень боялся той боли, когда казалось, будто его тело разрывалось на части, с другой стороны, Цзин Шао знал о его страхе, поэтому никогда не принуждал его. Он притворился, будто ничего не знает, и подыгрывал ему.
Му Ханьчжан поднял голову, чтобы посмотреть на обнимающего его супруга, и помимо обычной нежности и теплоты обнаружил в его глазах нить страха. Даже его поцелуи были несколько лихорадочными, как будто он чего-то боялся. Му Ханьчжан знал, что если он откажет, то Цзин Шао не будет принуждать его, но видя его таким, он никак не мог позволить себе снова отвергнуть супруга. В худшем случае ему нужно будет просто вытерпеть эту ночь, если это поможет Цзин Шао почувствовать себя лучше.
Му Ханьчжан оставался молчаливым, и когда Цзин Шао уже собирался сдаться, он медленно кивнул и тихо сказал:
- Мы должны... вернуться в спальню...
На долю секунды Цзин Шао застыл будто статуя, оцепенело уставившись на него, а затем, подхватив супруга на руки и прижав к груди, торопливо вскочил с дивана. Ускорив шаги цингуном, он бросился к дверям спальни и распахнул их пинком.
Глава 31. Ужасные новости
Вокруг стало значительно темнее, Му Ханьчжан медленно открыл глаза, затем тут же вновь зажмурил их, но его тело уже не было таким напряжённым, как раньше. Большая тёплая рука опустилась ему на макушку и легонько погладила по волосам, губы нежно поцеловали его в лоб, затем спустились к кончику носа и, наконец, отыскали его губы. Сперва осторожные прикосновения, затем более смелые, постепенно переходящие в мягкое посасывание, которое в свою очередь сменилось нежными укусами.
Цзин Шао ощутил, как дыхание мужчины в его объятиях ускоряется, становится неглубоким, поверхностным. Чуть приподнявшись, в тусклом свете, проникающем сквозь ткань занавесок, он увидел, что одежды его супруга распахнулись, длинные волосы разметались по подушкам, щеки слегка покраснели, с губ срывались торопливые вздохи, - всё это было столь прекрасно, что ни одна картина не смогла бы воспроизвести подобное великолепие.
Белоснежные внутренние одежды были спущены до локтей, обнажая гладкую словно нефрит грудь, но не полностью раскрывая тело, а будто наполовину пряча его, отчего мужчина выглядел необыкновенно
хрупким и изящным. Цзин Шао смотрел на восхитительную сцену, представшую его глазам, и сглотнул, ощутив, как пересохло в горле. Наклонившись, он обхватил губами маленькую горошину.
- Ммн... - постоянные поддразнивания возбудили Му Ханьчжана до такой степени, что он не смог сдержать нетерпеливое хныканье, но тут же плотно сжал губы.
Цзин Шао окинул взглядом полыхавшее румянцем лицо своего застенчивого Ванфэй, затем вновь опустил голову и продолжил дразнить это место, уже покрасневшее от его ласк. Вместе с тем он протянул руку, чтобы ущипнуть другую горошинку, слегка потирая её пальцами и придавливая, постепенно увеличивая силу.
- Нн... угх... - тело Му Ханьчжана пронзила дрожь, он невольно распахнул глаза и уставился на балдахин кровати, пытаясь отвлечь своё внимание, чтобы не издавать таких постыдных звуков. Однако нависший над ним мужчина, казалось, каким-то образом разгадал его намерения и стал ещё интенсивнее терзать две точки на его груди, легонько сжимая их зубами и оттягивая вверх.
- Ах... нет... нгх... - Му Ханьчжан вскинул руки, желая оттолкнуть супруга, но его запястья тут же были перехвачены и прижаты к подушке.
Цзин Шао мягко целовал его, следуя вдоль груди, поднимаясь вверх к подбородку, затем прикусил маленькое ушко. Одной рукой он удерживал запястья, которые пытались вырваться из его хватки, а другой ласкал чрезвычайно чувствительную нижнюю часть живота, выписывая на ней круги, невесомо скользя пальцами по коже, опускаясь всё ниже и ниже. Наконец его мозолистая рука прокралась к мягкому шёлковому нижнему белью и, будто гибкая змея, юркнула внутрь.
- Мннн... - Му Ханьчжан извивался всем телом, но не мог уклониться от этой ловкой руки, его «корень жизни» был схвачен одним движением, и в эту секунду все силы покинули его тело, он мог лишь смотреть на своего мучителя блестящими от слёз глазами.
При виде жалобного взгляда Ванфэй сердце Цзин Шао мгновенно растаяло, превратившись в лужицу воды. Он отпустил запястья супруга и наклонился, чтобы поцеловать эти губы, уже слегка припухшие от его укусов, и, заставив Му Ханьчжана обхватить его за шею обеими руками, он быстро стянул с него нижнее бельё, затем, пошарив рукой у кровати, нащупал изящную шкатулку из белого нефрита.
Стоило Му Ханьчжану увидеть эту вещицу, его лицо, прежде окрасившееся розовым цветом персика, ту же стало пунцовым.
Цзин Шао рассмеялся и поцеловал его:
- Это было прислано в качестве дани из Цзяннани, её ты не купишь ни за какие деньги.
Ароматическая мазь внутри белой шкатулки была кристально прозрачной, с одного взгляда можно было сказать, что она гораздо более редка и драгоценна, чем самая высококачественная мазь, продаваемая в «Заведении Мо Лянь».