- Даже если идея принадлежит Фужень, человек, который осмелился подсунуть снадобье, - наложница Ли и никто иной, - Му Ханьчжан продолжал анализировать ситуацию с холодным выражением лица. В таких делах было абсолютно неприемлемо рубить с плеча. Теперь весь внутренний двор оказался в нестабильном положении. Сегодня они отважились подсыпать афродизиак, завтра они приправят блюда ядом. Раз уж Цзин Шао позволил ему управлять внутренними делами поместья, Му Ханьчжан убедится, что его супруг не столкнётся ни с опасностями, ни с заботами в собственном доме!
Наложница Ли отчаянно пыталась найти себе оправдание. Подняв голову, она встретилась взглядом с Му Ханьчжаном, который, казалось, видел все её мысли насквозь. Она открыла рот, но так и не смогла ничего возразить. Каким-то неведомым образом она чувствовала, что если не раскроет сейчас правду, то последствия будут ужасны, но в то же время прекрасно осознавала, что даже правда не спасёт её от смерти.
- Если наложница Ли сможет поведать нам, каким образом снадобье попало в суп Его Высочества, я пощажу её жизнь, - Му Ханьчжан отвернулся от неё и вновь уселся рядом с Цзин Шао. Наложница Ли неуверенно подняла голову и взглянула на сидящих перед ней мужчин. Поняв, что она не поверила в его обещание, Му Ханьчжан повернул голову и посмотрел на супруга.
Цзин Шао ответил ему с лёгкой улыбкой:
- Дела внутреннего двора целиком и полностью на твоём попечении.
Наложница Ли, казалось, успокоилась, услышав это утверждение. Дрожащей рукой она указала на определённого человека в толпе слуг - на Мэн Си.
- Ваше Высочество, эта служанка ничего не делала, эту служанку ложно обвиняют! Эта служанка никогда не отвечала
за еду! - Мэн Си, слышавшая весь разговор, и без того уже покрылась ледяной испариной. Увидев указующий на неё палец, она почувствовала, как все мышцы в её теле разом ослабли. Поспешно опустившись на колени, она проползла вперед на несколько шагов.
На второй день после того, как Му Ханьчжан вышел замуж, он назначил всем слугам Восточного двора отдельные задачи. Приготовление чая и наливание воды было возложено на Мэн Си, зажиганием и тушением свечей, а также заправкой кровати занималась Мяо Си, еда была обязанностью Чжи Си, а Лань Тин и Лань Сюань отвечали за уборку и стирку. Слова Мэн Си прозрачно намекали, что виновницей была Чжи Си.
Чжи Си всё это время молчала. Она вспоминала о том, как они жили в одной комнате и делили многие тяготы, будто родные сёстры. Она ничем не могла помочь Мэн Си, но и не собиралась бросать камни в девушку, когда та уже оступилась. Однако теперь эта «сестра» решила сделать из неё козла отпущения, несмотря на их прежнюю дружбу. Жалость испарилась из сердца Чжи Си, поэтому она сделала несколько шагов вперёд и, склонившись перед Му Ханьчжаном, сказала:
- Сегодня Ваша служанка была небрежна. Этим днём Мяо Си почувствовала недомогание и была отпущена раньше. Когда эта служанка доставила ужин, Ванфэй всё ещё находился в маленьком кабинете. Эта служанка попросила Мэн Си привести Вас, но она отказалась, сославшись на то, что Ванфэй недоволен ею. Эта служанка тогда не сочла это подозрительным, и позволила Мэн Си остаться, в то время как сама пошла звать Вас к ужину. Всё произошло из-за небрежности этой служанки, прошу Ванфэй назначить наказание.
Услышав это, Мэн Си начала кричать, осыпая Чжи Си проклятиями и едва не плюясь кровью. Чжи Си молча стояла в поклоне, отказываясь отвечать ей.
У Мэн Си язык, что называется, был без костей, и именно она всегда служила источником новостей в Западном дворе. Поскольку обычно эта её привычка не вызывала больших проблем, то никто и не обращал на это внимания. Му Ханьчжан опустил взгляд, для него картина уже прояснилась. Что касается того, откуда взялся афродизиак, - ничего страшного, если они займутся этим вопросом чуть позже. Взяв чашку со стола и сделав неторопливый глоток, он медленно произнёс:
- Выведите Мэн Си, избить палками до смерти!
- Нет, Ванфэй, пощадите эту служанку! Ванфей! Ваше Высочество! Эта служанка заботилась о Вашем Высочестве столько лет! Ваше Высочество! - Мэн Си отчаянно отбивалась, пытаясь вырваться из хватки стражей, тащивших её прочь из комнаты, но всё было напрасно, и вскоре после этого со двора донеслись леденящие кровь крики. Сун Линсинь как раз спешила к Восточному двору. Увидев эту сцену, она невольно побледнела.
Не обращая внимания на шум, Му Ханьчжан спокойно потягивал чай. Всё, о чём мог подумать Цзин Шао, видя его спокойствие - что властный тон и внушительный вид его Ванфэй в тот момент, когда он решал кого-то казнить, был настолько прекрасен, что ни один человек на земле не мог с ним сравниться! Му Ханьчжан почувствовал на себе пристальный взгляд супруга и немного забеспокоился. Возможно, Цзин Шао теперь считает его жестоким и безжалостным? Тихо сжав пальцами рукава, он медленно повернул голову, чтобы посмотреть в глаза Цзин Шао и обнаружить... что они полны искреннего восхищения. Му Ханьчжан невольно ощутил облегчение. Как он мог забыть? Этот человек забрал бессчётное множество жизней на поле боя, разве он мог не понять значения его действий?