- Молодой господин, «Священные Писания Нефритовых Вод» находятся в большом шкафу в кладовой, сейчас уже стемнело, и отыскать их будет нелегко, - смущённо сказала Лан Сюань.
Когда строили резиденцию, кабинета для Ванфэй не предусмотрели. Однако у Му Ханьчжана было при себе много книг, и всё, что ему оставалось - разместить те, которые он часто читает, в спальне, а все остальные убрать в кладовую.
Му Ханьчжан вздохнул, махнул рукой и сказал:
- Ладно, просто достань любую книгу из маленького сундука.
Лань Сюань действительно не знала, как ответить; казалось, что бы она ни сказала, это будет похоже на жалобу в адрес Его Высочества.
Цзин Шао поднял голову. Видя хмурый взгляд своего супруга, он почувствовал боль в сердце:
- Не нужно ничего искать, я взял эту книгу просто так, - после этих слов он протянул книгу Му Ханьчжану. Тот собирался просто забрать её, но неожиданно оказался притянут на мягкий диван к Цзин Шао.
Му Ханьчжан, совершенно не ожидавший, что приземлится на Цзин Шао, тут же покраснел. Затем он попытался вырваться:
- Ваше Высочество!
Цзин Шао с улыбкой обнял его за талию, не планируя выпускать из объятий:
- Давай вместе почитаем.
Увидев эту сцену, Чжи Си захихикала и, забрав с собой девочек-служанок, быстро вышла. Лицо Му Ханьчжана теперь было полностью пунцовым, но человек позади него, казалось, ни в малейшей степени не осознавал этого, и даже положил подбородок ему на плечо:
- Твоё тело всё ещё болит?
Му Ханьчжан неловко дёрнул плечом, ощутив небольшую щекотку:
- Мне уже гораздо лучше.
- Не принимай близко к сердцу этих наложниц. Наложница Ли была назначена мне, когда я был ещё совсем юн, а наложницу Лю подарил мне в прошлом году старший Императорский принц. Я никогда к ней не прикасался, - Цзин Шао обнял человека в своих руках и немного откинулся назад, чтобы Му Ханьчжан мог перенести свой вес на его тело, тем самым уменьшая нагрузку на талию и нижнюю часть спины.
Раньше ему казалось, что нет ничего предосудительного в том, чтобы иметь трёх жён и четырёх наложниц, но теперь, перед лицом Цзюнь Цина, чьи тёмные глаза, казалось, видели его насквозь, Цзин Шао почувствовал острое желание объясниться.
Му Ханьчжан повернулся, чтобы посмотреть на него. Может быть, этот человек помогал ему понять реальное положение каждой из женщин в доме, чтобы ему было легче контролировать их? Хотя у него не было ни малейшего интереса в управлении кучкой женщин, эта информация помогла бы ему выжить в этом змеином гнезде. Он задумался на мгновение, затем неторопливо произнёс:
- Сегодня приходила жена второго принца, и Чэнь был небрежен. Но к счастью, Фужень достаточно сметлива, и супруге Вашего брата был оказан должный приём.
- Ха-ха, я тоже забыл про сестрицу Сяо и вспомнил о ней только за ужином, - Цзин Шао подумал о сегодняшнем задушевном разговоре с братом, и на его лице снова расцвела улыбка.
Похоже, Сун Фужень действовала не по приказу, а по собственному почину; теперь Му Ханьчжан всё понял.
Цзин Шао посмотрел на человека в своих объятиях и, видя, что тот погрузился в глубокие раздумья, он, наконец, осознал, что его Цзюнь Цин только что похвалил Сун Линсинь. Улыбка тут же испарилась; да что такого хорошего было в этой женщине, раз Цзюнь Цин похвалил её проницательность?!
- Сун Линсинь, хах... Её отец - помощник военного министра. Когда я отправился на войну, я переживал, что он будет чинить препятствия, так что позволил его дочери переступить порог моего поместья [6].
[6] «Переступить порог» = войти в чью-то семью посредством брака.
Каждое последующее слово звучало холоднее предыдущего. В прошлой жизни его предали все. Сун Ан, который в ту пору достиг высокого ранга военного министра, просто отвернулся от него, отказываясь произнести даже одно-два слова в его защиту и опровергнуть обвинения. В конечном итоге он даже воспользовался какими-то трюками, чтобы изменить записи о браке его дочери, и эта женщина просто сбежала из поместья Принца Чэна, когда запахло жареным. Даже кошки и собаки готовы защищать своего хозяина ценой собственной жизни, но эта женщина, как будто она была всего лишь невинной жертвой, фактически «разоблачила» своего собственного мужа и отправила его в тюрьму. И собственноручно принесла доказательства его преступлений Отцу-Императору, чтобы обелить себя.
Му Ханьчжан молча слушал Цзин Шао и неожиданно для себя обнаружил, что тот, похоже, не жалует Сун Фужень. Эти красивые глаза были наполнены одиночеством, хотя их обладатель, вероятно, и сам об этом не догадывался. Му Ханьчжан невольно протянул руку, словно желая коснуться его лица, но сам не знал, что собирался сделать.
Цзин Шао был удивлён внезапным порывом человека в его руках, но не смел пошевелиться. Он наблюдал, за осторожным, как у кошки, движением, и затаил дыхание, боясь, что спугнёт это наваждение. Мужчина просто прикоснулся кончиками пальцев к его щеке и больше не двигался. Цзин Шао не удержался и слегка наклонил голову, чтобы поцеловать мягкую ладонь.
- Хм... - Му Ханьчжан тут же пришёл в себя и, словно ошпарившись, быстро отдёрнул руку и спрыгнул с дивана. - Завтра нам надо будет навестить моих родителей, так что... лучше лечь спать пораньше.