- Если будет больно, просто кричи, не закусывай губу, - Цзин Шао ласково погладил Му Ханьчжана по голове, но это движение выдало его колебание и нерешительность.
Му Ханьчжан легонько кивнул. Видя, что Цзин Шао по-прежнему не осмеливается применять лекарство, он мягко рассмеялся и с теплом в голосе произнёс:
- Раз уж тебе так страшно, просто обними меня.
Это предложение показалось Цзин Шао весьма разумным. Если Цзюнь Цину станет невыносимо больно, то Цзин Шао подставит свою руку, чтобы тот прикусил её вместо собственного языка или губ. Сев в изголовье кровати, принц притянул супруга в свои объятия и зачерпнул прозрачную мазь. Кончиками чуть подрагивающих пальцев он быстро нанёс лекарство.
- Агх... - в тот момент, когда лекарство коснулось раны, Цзин Шао отчётливо почувствовал, как тело в его объятиях внезапно напряглось, и эти бледные, бескровные губы слегка приоткрылись. Низкий и болезненный крик застрял в горле Цзюнь Цина, он более не мог издать ни звука. Одна за другой капельки пота скатывались вниз и смачивали шелковистые чёрные волосы на висках.
- Цзюнь Цин, скоро перестанет болеть, боль пройдёт... - Цзин Шао гладил его по щеке, ненавидя себя за то, что не может забрать эти мучения себе.
Му Ханьчжан никогда бы не подумал, что это будет настолько больно! Едва лекарство было нанесено, его плечо словно пронзили бесчисленными тонкими иглами. Всё перед глазами потемнело, но мягкий голос, звучащий в его ушах, нёс утешение, и боль постепенно утихала. Тьма рассеивалась, и из неё всё чётче проступало лицо Цзин Шао. Его красивые глаза были полны душевной боли, которая вот-вот должна была выплеснуться наружу. Му Ханьчжан попытался успокоить его улыбкой, и уголки его рта приподнялись с большим трудом. И сразу же после этого его разум погрузился в темноту.
Цзин Шао смотрел на мужчину в своих объятиях, потерявшего сознание от боли. Сердце принца сдавило так сильно, что он едва мог дышать. Он медленно разжал свой стиснутый добела кулак и запечатлел лёгкий поцелуй на бледном лице Му Ханьчжана, прежде чем осторожно уложить его обратно на кровать и вытереть пот с его лба и шеи матерчатым полотенцем.
Придя в себя, он обнаружил, что тоже вспотел. Цзин Шао просто небрежно вытер лицо и укрыл супруга одеялами.
- Ваше Высочество, генерал правого
фланга остановил этого подчиненного, не дав ему казнить Ван Эра. Этот подчиненный запер его в военной тюрьме, - шёпотом доложил вошедший охранник, - однако этот подчинённый обнаружил у Ван Эра вот это.
С этими словами солдат протянул Цзин Шао листок бумаги.
Хотя Цзин Шао немного разочарован тем фактом, что стражник не исполнил его приказ, он всё же был счастлив, что сможет теперь передать это дело своему Ванфэй, поэтому принц промолчал и не стал об этом упоминать. Он взглянул на то, что протянул ему охранник, и, вероятно, это была не лучшая идея - в тот же момент он едва не взорвался от ярости. Ван Эр должен был быть казнён.
На бумаге не было ничего, кроме портрета, написанного мелкими мазками. Даже если мастерство художника оставляло желать лучшего, необыкновенная красота человека на картине была очевидна, как день. Кто же ещё это мог быть, как не Му Ханьчжан в одеждах с широкими рукавами и нефритовым украшением в прекрасных чёрных волосах? Цзин Шао сжимал ладонь, сминая бумагу в комок, пока не захрустели костяшки пальцев. Оказывается, произошедшее сегодня не было несчастным случаем. Этот Ван Эр просто-напросто воспользовался ситуацией! Из-за мимолетной похоти этого развратника лежащий в постели человек, чью кожу окрасила смертельная бледность, должен был вынести такую боль! В этот момент Цзин Шао вдруг охватила мрачная радость, что он не убил Ван Эра сразу - прикончить его одним ударом было бы слишком милосердно!
Цзин Шао поднял голову, его взгляд был угрюмым:
- Проведи расследование. Плевать, какие методы ты для этого используеешь, но убедись, что найдёшь преступление, за которое его можно будет казнить.
- Слушаюсь, - стражник повиновался и быстро повернулся, чтобы уйти.
- Подожди, - Цзин Шао остановил молодого солдата, который совсем недавно перешёл под его командование, однако уже продемонстрировал изрядную сноровку. - Как тебя зовут?
- Этого подчинённого зовут Цзян Лан, - ответил охранник.
Цзин Шао ошеломлённо уставился на него.
- Ты сын Императорского врача Цзяна?
- Так точно, - Цзян Лан производил впечатление вполне честного и искреннего человека, но при этом было видно, что он довольно умён. - Этот подчиненный в долгу перед Вашим Высочеством, за то, что Вы не бросили меня на произвол судьбы и позволили перейти в Вашу личную армию в третьем лунном месяце.
В то время Цзин Шао прислушался к словам своего Ванфэй и перевёл Цзян Лана в свои войска, чтобы найти возможность перетянуть на свою сторону лекаря Цзяна. Но вскоре после этого его дом и дворец погрузились в хаос, так что он совсем позабыл об этом деле.
- Можешь идти, - кивнул Цзин Шао, - и по пути позови генерала левого фланга.
Левый генерал незамедлительно прибыл, волоча на буксире своего коллегу.
Хотя Ван Эр стремился к быстрому успеху и мгновенной выгоде, он также был довольно компанейским парнем. И среди солдат, и у чернорабочих сложилось о нём в целом неплохое впечатление. Генерал правого фланга считал, что его опрометчивое убийство заставит сердца офицеров и солдат охладеть, поэтому он прервал казнь. Услышав из уст стражника, что Его Высочество выглядел очень сердитым, правый генерал пришёл, чтобы сознаться в своём преступлении, а также попытаться дать принцу совет.