Те колоссальные изменения, которые проявлялись во всём, и являлись моей личной гордостью, моей победой, результатом моего труда. Значит, всё не напрасно?
И причиной всеобщего оживления были не только тепло очагов и запасы провизии.
Новость, сенсационная новость о моём плане построить новое поселение не просто где-то на земле, а прямо на воде, разлетелась по городу со скоростью степного пожара, захватывая умы и сердца. Это было нечто настолько необычное, настолько смелое, что мгновенно стало главной темой для разговоров. Сарафанное радио, этот древний и безотказный способ передачи информации, снова доказало свою эффективность. Оно работает куда быстрее и убедительнее любого, даже самого дорогого и хитроумного PR-агентства, передавая вести от одного человека к другому, обрастая подробностями
и эмоциями.
При этом большинство наших жителей в глаза не видели никакого океана, да и о большой воде имели весьма смутное представление. Представьте себе их реакцию на идею жить на море?
Неудивительно, что по всем углам, в тавернах, на рыночной площади, да и просто во дворах пошли бесконечные шепотки и пересуды. Люди фантазировали, какие тайные чудеса и несметные сокровища может скрывать эта самая большая вода, этот неизведанный мир. Кто-то представлял затонувшие корабли, полные золота, кто-то невиданных морских чудовищ, а кто-то просто волшебные подводные города. Фантазёры, конечно, ещё те, блин, но их буйное воображение порождало волну энтузиазма, а энтузиазм, как я всегда говорил, это бесценный ресурс, топливо для великих дел.
Параллельно с пересудами и разговорами наша культура переживала настоящий расцвет. Новый Храм Песни, который мы недавно возвели, не просто радовал глаз ерасотой, а активно работал, принося городу кучу самых разных, очень полезных «допингов». И это вовсе не зелья и не эликсиры, а нечто куда более ценное: бонусы к Радости и Довольству жителей, которые ощущались повсеместно.
А Жрецы Песни, служители нового культа, добавляли в повседневную жизнь города настоящей осязаемой красоты и, что важнее, душевности. Они несли гармонию и вдохновение, делая наше существование богаче и осмысленнее. Это походило на атмосферу лучших салонов и театров Лондóна или Парижа, только без их чопорности и снобизма. По-нашему, по-весёловски, с размахом и от души.
Даже когда завывал ветер, а лютый холод, от которого, казалось, стыла кровь в жилах, загонял всех в дома, запирая в теплых стенах, я то и дело слышал звуки. Веселые и немного грустные, протяжные и задорные песни доносились чуть ли не из каждого окна. Отовсюду звучали лютни, флейты, барабаны, создавая непрерывный музыкальный фон. Ну просто какой-то вечный, нескончаемый фестиваль авторской песни, который не прекращался ни на минуту, разве что без тех самых занудных бородачей с акустическими гитарами, которые любят петь о своих страданиях. У нас пели о жизни, о радости, о планах на будущее.
И вот постепенно, шаг за шагом, народ начинал проникаться простой, но глубокой мыслью, что искусство это не просто какая-то там бесполезная фигня для тех, кому нечем заняться, не просто развлечение для бездельников. Нет, они начинали понимать, что искусство это нечто куда более важное, фундаментальное для человеческого бытия, неотъемлемая часть самой жизни, ёпрст! Оно питает душу, даёт силы, объединяет людей, помогает выразить то, что трудно сказать словами. Такое осознание меняло весь взгляд на мир.
Я знал, что это только начало.
Скоро, очень скоро, мы будем готовы выйти за пределы Града Весёлого и поделиться нашими собственными художественными творениями: песнями, историями, ремёслами, всем, что родилось в этой уникальной атмосфере, с остальным Истоком.
И пусть они там сидят и обзавидуются нашему культурному уровню, нашей жизненной силе и радости! Я знал абсолютно точно, что некоторые из наших творений окажут такое влияние, что заставят другие культуры просто-таки мечтать стать похожими на нас, перенять наш дух, нашу тягу к прекрасному. Ну или хотя бы попытаться неуклюже скопировать, как китайцы пытаются воспроизвести айфоны. Вроде похоже, но душа и качество не те. Мы становились маяком культуры в этом суровом мире.
Сидя в своём кабинете в Администрации, я погрузился в мир спокойствия, неспешно потягивая горячий, удивительно ароматный чай, наш собственный особый сбор с терпким чабрецом, напоминающим о летних полях, и нежным сладковатым липовым цветом, словно глоток самого уюта.
Тепло кружки согревало ладони, а пар поднимался лёгкой дымкой, наполняя пространство нежным запахом, который мгновенно успокаивал. Передо мной на массивном деревянном столе лежал свиток пергамента, а рядом чернильница и перо. Я набрасывал первые, ещё очень предварительные, но уже волнующие бизнес-планы для моего грандиозного проекта, того самого нового приморского города, который должен стать настоящим чудом у воды. Город, построенный по единому плану, город настроенный на новые (насколько это возможно для Истока) технологии, геометрию, на бизнес, и конечно же, город, в котором жителям захочется жить. А тем, кто уже живёт, будет весело, радостно и хорошо.