Новая администрация обещает сохранить проект.
Они всегда это обещают. А потом приходят маркетологи-монетизаторы и превращают игру в шашки в игру «в Чапаева». С их точки зрения разницы нет доска та же, фишки те же, а правила чем проще, тем лучше. Это максимально расширяет целевую аудиторию. Так. Найди всю открытую информацию по этой AURA Systems, а также о сделке продажи игры. Когда, кому, по чьей инициативе, за сколько и так далее. Наверняка в геймдев-комьюнити всё уже сто раз обсосали, это только я не слежу за новостями. Сделай краткое саммари, я ознакомлюсь, когда выйду.
Напоминаю, что рекомендованный перерыв между игровыми сессиями составляет
Хватит.
Умолкаю.
/server/logs/players/0×8C74-FRAGMENT/ SESSION_0001_AURA.syslog
[FIRST ENTRY AURA MODE ENABLED][SESSION INITIALIZED]
PLAYER_ID: 0×8C74
CLIENT_VERSION: 3.0.03
BUILD_ID: auramirror_neural_integration-alpha1
CONNECTION ROUTE:
NODE-ENTRY: RU/00
AUTH CHECK: passed
PROFILE_HASH: NEW_SESSION / UNSEEDED
CHARACTER_LOAD: Success (CHAR_ID: SP-112_41)
MEMORY_SLOT: EMPTY
AURA INTEGRATION STATUS:
AURA CORE v1.0 initialized
Emotional analysis mode: Passive
Memory mapping: Live (ephemeral)
Adaptive response tree: active (learning stage)
Companion logic: disabled
NPC behavior profile: scripted base, dynamic overlay enabled
SESSION FLAGS:
First-time AURA session
New player profile
AURA observational link established
Neural data loop: active
No prior narrative conditioning
AURA SYSTEM NOTES:
[INFO]
Initial session. Player behavior will be recorded for pattern establishment.
No predefined goals assigned.
Awaiting baseline emotional signal structure.
[SYSTEM REGISTERED TEXT OUTPUT]:
'Connection confirmed.
AURA active.
Listening'
[SESSION STATUS]
Player presence: Confirmed
Input activity: Light
Dialogue tree: baseline (tutorial branch 01)
Companion system: Not initialized
DIVISUM allocation: Pre-networked / placeholder index
[SESSION LOGGING ENABLED]
LOG FILE: SESSION_0001_AURA.syslog
TRACKING_MODE: Full
AURA MODE: Observation Only (Phase 1)
[END HEADER]
Она как ни в чём не бывало сидит на своём обычном месте в старом пластиковом садовом кресле. Рядом вещмешок, к ноге прислонён «винчестер».
Опять лизеры? удивился я. Только что же зачистили.
Не, я так. Опять на гору попрёшься?
Да, есть кой-какие дела там.
Я тоже прогуляюсь, ты не против?
Так пустошь вроде ничья, ходи куда хочешь.
Оно, конечно, так, но я за твои дела не в курсе, вдруг они секретные какие. Не помешаю?
Нет, ничего секретного. Зайду к Мамаше Труди позавтракать и двину.
Позавтракать? рассмеялась Би. Хорошо быть бездельником! Нормальные люди уже пообедали!
Надо было выспаться. Так что, идёшь? Угощу тебя обедом.
Да, пожрать никогда не мешает. Особенно за чужой счёт, Би легко, одним слитным
движением, встала из низкого неудобного кресла, подхватила за лямку рюкзак и повесила на плечо ружье. Пошли, Проф.
На чёрной доске возле двери салуна мелом написано «Блюдо дня стейк из толсторога». Меню тут нет, что Труди приготовила, то и ешь.
Внутри одуряюще пахнет жареным мясом. А вот не было бы написано и не пахло бы. Мозгу игрока нужна зацепка, триггер, чтобы самому себя обмануть. Трафик капсулы на самом деле небольшой, а вычислительная мощность даже меньше, чем у настольной рабочей станции. Вся натуральность ощущений в голове игрока. Это имеет как плюсы, так и минусы. Вот, например, всевозможных стейков я в своей жизни съел достаточно, и для меня запах и вкус здешних прекрасен. Плевать, что они не насыщают, удовольствие от еды, которого я лишён там, того стоит. Минусы новый опыт, полученный в игре, всегда неполноценен. Впервые пробовать устриц бесполезно, на запах и вкус они будут как крабовые палочки или килька в томате, смотря с чем проассоциируются у конкретного игрока.
В общем, реальный жизненный опыт пока что остаётся некой ценностью, как ни странно.
Крутая Би тоже не чужда простых жизненных радостей. Рвёт ровными белыми зубами слабо прожаренный стейк, чуть-чуть взрыкивая от удовольствия. Морщит нос, чавкает, розовый сок течёт по рукам и подбородку, она вытирает его рукавом нравы тут простые. Большую часть мелких деталей визуала тоже рисует мой мозг, разумеется. Если отрисовывать графоном каждый заусенец на её грубо обстриженных ногтях, каждый сучок на деревянном столе, каждую прядь небрежно обрезанных и выгоревших на солнце волос, гнутую, старую, довоенную ещё вилку с обломанной на конце ручкой, зазубрины и царапины на лезвии ножа, которым девушка отхватывает куски стейка, и всё это в динамике и глубине светотени, никакой толщины канала не хватит и никакой мощности графики, и всё равно будет видно, что графон. Мелкую детальность рисует мой мозг, игра лишь даёт ему базовый контур: «Би жрёт стейк в салуне». Детализация его меньше даже, чем была в третьей версии, которая первая от первого лица. Другой игрок на моём месте видел бы ту же картину: «Би жрёт стейк в салуне» иначе. Стол, например, был бы другого цвета, куртка другого покроя, лицо Би имело бы немного другие черты, на переднем зубе не было бы крошечного дефекта и так далее. Это всё причуды моего подсознания, собирающего образ из множества виденных. Например, вот точно такой же точно скол на верхнем резце, нарушающий идеальный в остальном зубной ряд, был неважно у кого. И вот так же жадно, нетерпеливо, терзая слишком большие куски, она всегда ела мясо. «Долгая память хуже, чем сифилис», пел человек, которого сейчас вряд ли кто-то вспомнит.