золотые небоскребы, выстроенные вдоль улиц Метрополии.)
Но когда ж Рогатый Коммерсант получит оговоренную плату? Две карты, завершившие эту историю, уже лежали на столе, положенные прежде белокурым щеголем: Воздержанность и Два Меча. У ворот Золотого Города вооруженная охрана преграждала путь любому, кто хотел войти, чтоб не пустить туда Парнокопытного Дельца, в каком бы он обличье ни явился. Даже если приближалась простая девушка как та, что на последней карте, стража ей приказывала:
Стой! Ни с места!
Вы напрасно закрываете ворота, такого ответа можно было ждать от девушки с кувшином, я и так не собираюсь входить в город, состоящий из застывшего металла. Мы, привыкшие к текучему, бываем лишь в подвижных, перемешивающихся средах.
Кто она водная нимфа? Или королева воздушных Эльфов? Или ангел огня, бушующего в центре нашего земного шара? (Звериные приметы у людей на Колесе Фортуны, вероятно, только первый шаг на пути от человека вспять к растениям и минералам.)
Ты опасаешься, что наши души заполучит Дьявол? видимо, спросили горожане.
Нет, что нечего вам будет предложить ему.
Повесть об окаянной невесте
Я не знаю, многие ли из нас могли расшифровать эту историю, не запутавшись в обилии Динариев и Чаш, выскакивавших именно тогда, когда нам более всего хотелось ясной иллюстрации событий. Рассказчик вел повествование не слишком связно может, потому, что от природы тяготел скорей к абстрактным построениям, нежели к наглядным образам. В общем, некоторые из нас, случалось, отвлекались или задерживались на каком-то сочетании карт и упускали нить рассказа.
К примеру, воин с грустным взором заинтересовался очень похожим на него Пажом Мечей и Шестью Посохами, к коим присоединил он Семь Динариев и Звезду, будто намереваясь строить свою вертикаль.
Может быть, ему, солдату, заблудившемуся в чаще, эти карты напомнили, как он, идя на свет мерцавших огоньков, вышел на поляну, где пред ним предстала дева, бледная, как свет звезды, бродившая в ночи с распущенными волосами и в одной рубашке, высоко держа зажженную свечу.
Так или иначе, воин непреклонно строил свой столбец, куда добавились две карты Мечей, Семерка с Королевой, сочетание, вообще непросто поддающееся толкованию и здесь, наверно, требовавшее слов вроде:
Благородный рыцарь, умоляю, отдай мне свое снаряжение и оружие! (На миниатюре Королева Мечей представлена в доспехах в браслетах, налокотниках, железных наручах, виднеющихся из-под белоснежных шелковых расшитых рукавов.) Я легкомысленно пообещала принадлежать тому, о чьих объятиях мне теперь невыносимо даже думать, и сегодня ночью он станет требовать, чтоб я сдержала обещание! Я чувствую, он уже близко! Но если я буду в доспехах, он до меня не доберется! Ах, защити бедную девушку!
В том, что воин сразу согласился, не было сомнений. Облачившись в его снаряжение, простушка превратилась в королеву турнира, стала важничать и в то же время ластиться, как кошка. Чувственная улыбка озарила ее бледное лицо.
В картах, следовавших дальше, разобраться тоже было нелегко: Двойка Чаш (знак распутья, выбор?), Восьмерка Динариев (сокрытое сокровище?), Шестерка Чаш (праздник влюбленных?).
Я хочу отблагодарить тебя, сказала, видно, дева. Выбирай награду: я могла бы одарить тебя богатством или
Или?
даровать тебе себя.
Воин постучал по Чашам: выбрал он любовь. Дальше нам пришлось напрячь свое воображение: воин был уже раздет, девица расстегнула только что надетую броню, и он, просунув руку между бронзовых пластин, коснулся тугой и нежной девичьей груди, пробрался под железо поножей к теплому бедру
Солдат был человеком сдержанным, стыдливым и не стал вдаваться в частности, лишь с томным видом рядом с Чашами положил другую карту, золото Динариев, как будто восклицая:
Словно в Рай попал
Фигура, появившаяся следом, подтверждала представление о Преддверии Рая, но тут же заставляла
опомниться от сладостного забытья: это был Папа со строгой белой бородой как у первого из Римских Пап, который ныне охраняет райские Врата.
Какой там Рай? прогремел над лесом в небесах Апостол Петр, восседавший на престоле, Для этого врата наши закрыты раз и навсегда!
То, как выкладывал рассказчик следующую карту, быстрым жестом, но прикрыв ее и заслоняя другой рукой глаза, подготавливало всех нас к неожиданной картине той, что предстала перед ним, когда, переведя свой взгляд с грозного предела на ту даму, в чьих объятиях лежал он, воин в обрамлении латного нашейника вместо лукавых ямочек и вздернутого носика воркующей голубки увидел частокол зубов без десен и губ, дыры ноздрей в кости, желтеющие скулы черепа и ощутил, что приникает к членам трупа.
Леденящее душу явление Номера Тринадцать Старшего Аркана (подпись «Смерть» отсутствует и в тех колодах, где подписаны все прочие фигуры) разожгло во всех нас острое желание узнать, чем кончилась эта история. Что означала следующая таро, Десять Мечей, преграду из архангелов, не допускавших окаянную душу на Небо? А что Пятерка Посохов? Опять дорогу через лес?
Тут столбик карт сомкнулся с Дьяволом, положенным предшествующим рассказчиком.