Впервые мысль о том, что, возможно, они слишком долго пользуются добротой и гостеприимством Сириуса, посетила Лили лишь когда Гарри пошёл пятый год и наступила осень. Не то чтобы раньше она не знала, что Сириус хорош собой и потому у него немало поклонниц, но она начала замечать то, что женщины замечают лучше всего. Все те мелочи во внешнем виде и в поведении, говорившие об очень многом. В Министерстве магии у него кто-то был, да и почему нет? Он ведь не женат и раньше тоже с кем-то частенько встречался, хоть и потом шутливо жаловался Джеймсу, что девчонкам от него нужны лишь деньги и принадлежность к известному роду Блэк, нежели он сам. Теперь же Сириус о пристающих к нему «девчонках» не говорил, но Лили, сидя с ним и Гарри вечером за столом, невольно ощущала некоторое беспокойство и печаль. Невольно представляла, как Сириус улыбается кому-то в коридоре или обнимает тайком в кабинете, и думала, что она должна радоваться за него, как радовалась бы за Римуса, реши тот наконец-то позволить себе быть счастливым. Но радоваться за Сириуса почему-то не получалось.
А в Хогсмид пойдём? нетерпеливо спрашивал его Гарри. Конфеты купим? Летать на поле будем?
Я же сказал, да, я тебя что, когда-то обманывал? вопросом ответил ему Сириус.
Гарри очень обрадовался их планам на ближайшие выходные и с грязной тарелкой в руках побежал к раковине. Лили проводила его взглядом и невольно встретилась глазами с Сириусом.
Ты чего какая молчаливая сегодня? спросил он. Может, хочешь к нам присоединиться в выходные?
Ей хотелось думать, что всё дело в Гарри. Если его крёстный кого-то встретил и снова стал бодр, то им лучше бы съехать и не мешать ему строить личную жизнь. Для Гарри такая перемена, наверное, будет болезненна, думала Лили, хоть и несколько лукавила.
Не уверена, что я вам не помешаю сказала она вслух.
Да брось, мы же не весь день будем на мётлах летать, тепло возразил Сириус. Пойдём, развеешься. Можно и Римуса позвать, чего он дома у отца тухнет
Хм неплохая идея, пожалуй, я ему напишу.
Отлично!
Сириус щёлкнул пальцами и, подхватив тарелку, тоже отправился к раковине. Оставшись в одиночестве на кухне, пока сын и его крёстный что-то обсуждали в коридоре, Лили снова ощутила необъяснимое ей чувство беспокойства и нахмурилась. Всё же идёт так, как и должно, естественно, подумалось ей, пока она мыла чашки. Сириус и раньше, бывало, пропадал где-то до позднего вечера, а потом приходил домой, когда мрачный, а когда бодрый и весёлый, почему же теперь её стало это так волновать? Потому что она не может представить, как переедет с сыном в другой дом и будет его обставлять по своему усмотрению? Или же дело в чём-то другом?
Лили не хотела признать очевидное хотя бы самой себе и гнала прочь непрошеные мысли. Признать очевидное ей казалось предательством и, лёжа в постели, она мучительно
думала всё о том же. О ненавистном Хэллоуине. О милом Джеймсе. Об их уютном домике в Годриковой Впадине. О той глупой ссоре, причины которой она не могла вспомнить. Думала, желая воскресить прежние чувства и напомнить себе, кто она есть и что должна делать. Вот только мысли всё равно возвращались в то же русло Возвращались к тому, что она не должна испытывать к Сириусу других чувств, кроме благодарности, а вместе с этим ей вдруг стало противно его с кем-то делить. Противно представить в его объятиях какую-то девушку и уж тем более то, как он вдруг приведёт её познакомиться с ними. Но ведь это неправильно, она не может так думать. Лили тряхнула головой, вновь отгоняя непрошеные мысли, и подумала, что им пора поговорить. Сириусу не стоит только ради них с Гарри скрытничать и отказывать себе в удовольствии проводить с кем-то ночи и дни.
Тяжко вздохнув, Лили ещё раз повернулась с одного бока на другой и кое-как заснула. Сама того не осознавая, она желала лишь одного. Хотя бы намёка, что она всё ещё интересная привлекательная девушка, а не просто жена погибшего близкого друга, о которой надлежит заботиться.
Часть 5
Хвоста нашли в «Волшебном зверинце». Один из ищеек обратил внимание на странную крысу, сидящую в клетке вместе с другими. Он заинтересовался её происхождением у продавца и... крыса вдруг попыталась улизнуть. Тогда-то она и была поймана.
м-мы же друзья.
Ночью того же дня Сириус получил предателя в Лютном переулке, расплатился с ищейкой и трансгрессировал туда, где его жизнь и жизнь друзей перестала быть прежней.
А-а-ай!.. С-сириус! взывал Хвост и снова приложился головой о каменную плиту.
Посмотри, что ты натворил! Посмотри!.. в ярости твердил Сириус и бил того о надгробие друга.
В такое время лишь в некоторых домах в Годриковой Впадине горел свет, поэтому вряд ли кто обратил внимание на крики с кладбища.
Я не хотел!.. Мне было так стра-а-ашно жалобно отвечал Хвост, а Сириус закипал всё сильнее. Но ведь Лили и Гарри выжили как хорошо, что они вы
НЕ СМЕЙ ПРОИЗНОСИТЬ ИХ ИМЕНА!!
Сириус добился своего, когда понял, что предатель лежит у надгробия и больше ничего не произносит. По голове Хвоста стекала струйка крови. Сириус тяжело дышал и с отвращением посматривал на него. Думал, что надо было закопать Хвоста живьём, но пойти на такое не хватило духа. Рядом было лишь безмолвное надгробие, Сириус смотрел на имя Джеймса, вырезанное на нём, и не мог отделаться от странного ощущения его присутствия... Когда-то Джеймс не оценил его жестокую шутку над Снейпом и со всех ног бросился того спасать.