И тебе доброе утро, тепло отзывалась она. Я там завтрак приготовила на кухне и тебе оставила.
О, спасибо. Подкреплюсь тогда
Обычно утренние встречи с Сириусом или разговоры не бывали продолжительными, а вечером, если они и сидели за столом, то всегда находили какие-нибудь отстранённые темы вроде новостей в газетах или же с улыбками обсуждали самое любимое достижения Гарри: его выходки, новые слова или забавные жесты. Гарри, казалось, делал то, что они не могли: продолжал радоваться жизни и резвиться. Вероятно, они видели в нём одного и того же человека, который был им дорог, видели и не произносили его имя, не желая делать друг другу больно.
Ладно, я спать. Сладких вам снов, под вечер произносил Сириус, движением руки ерошил Гарри волосы и временами целовал в щёчку.
Лили, конечно же, не приставала к нему с вопросами, чем он занимается и о чём думает, но не заметить перемены в человеке, которого она неплохо знала, было бы странно даже в её состоянии. Тот беспечный и весёлый парень, любивший заходить к ним в гости и рассказывать забавные истории, от которых они порой держались за животы и утирали слёзы, исчез. Вместо него возник серьёзный мужчина, всё такой же храбрый и преданный, как прежде, но временами крайне задумчивый и хмурый. Причины этих перемен были вполне понятны, но временами Лили не знала, как к ним относиться. К примеру, она не считала Сириуса безответственным или бестолковым человеком, но его желание вдруг пойти в Министерство и устроиться на работу её очень удивило. Раньше он так часто надевал джинсы, кожаные куртки и яркие футболки, словно хотел одним своим видом бросить вызов застарелому волшебному миру, теперь же стал носить брюки, рубашки и форменную мантию с заглавными буквами «ММ» на груди, как будто бы отрекшись от себя прежнего и выказывая смирение.
Тебе очень идёт, подметила Лили одним утром, смотря в коридоре, как он хмурится и пытается перед зеркалом поправить ворот рубашки.
Ага, все девчонки мои будут, буркнул на это Сириус.
Вероятно, новый имидж его тоже немного смущал или нервировал, но он не был бы собой, если бы не проявил упрямство или пожаловался. Эти черты у них с Джеймсом были общие, как и их храбрость.
Насчёт всех не знаю, приблизившись, заметила Лили, но многие точно западут
Заслонив собой зеркало, она притронулась к вороту рубашки Сириуса, вытащила из-под жилетки и быстро расправила.
если только ты не забудешь им улыбнуться.
Подняв глаза выше, она заметила его пристальный взгляд. Сириус раскрыл было губы, словно намереваясь что-то сказать, но почему-то передумал и растянул их в улыбке.
Да, так намного лучше, оценила она и ощутила прикосновение его губ к своей щеке перед прощанием. Хорошего дня!
Конечно Лили тоже не сидела круглыми сутками дома. Временами она выходила на прогулки с Гарри, временами звала с собой затворника Римуса и они вместе ходили по Косому переулку или Хогсмиду. Лили догадывалась, что Сириус немало тратит на них с Гарри, хоть и никогда не говорит об этом, поэтому она тоже покупала что-то для дома и что-то для изготовки зелий. Лили готовила для Римуса аконитовое зелье, хоть тот смущался и говорил, что он не стоит ни её усилий, ни затрат, готовила эликсиры, которые можно было сбыть за приличные суммы в нужных кругах. Гарри, может, и был мал, и часто требовал её внимания и ухода, но он никак не мешал ей в течение дня параллельно заниматься чем-то другим, да и Сириус тоже не особо спрашивал, что за котёл и с чем именно мог стоять в стороне на кухне. Казалось, если бы она её подорвала, то он бы только улыбнулся.
За одной безрадостной зимой незаметно прошли весна и лето, Гарри пошёл третий год и Хэллоуин в доме никто не стал отмечать. Под ночь Лили лишь слышала хлоп входной двери и по шуму внизу
что-то явно упало и было за это обласкано бранными словами поняла, что Сириус не просто где-то пропадал в выходной, но ещё и выпил несмотря на то, что завтра ему рано вставать и отправляться на службу.
У-у, какой ты большой стал, Сохатик!
Да-а?
Да, посмотри сам!
Вместе с пустыми, безрадостными днями бывали и те, что запоминались Лили. Порой незначительные события очень её трогали, лишь потому что вновь вызывали в груди чувство тепла. К примеру, она невольно улыбалась, когда посматривала на Сириуса с Гарри. Сириус на манер Джеймса тоже временами ставил крестника к дверному косяку и делал небольшие отметки, показывал их Гарри и говорил, как тот подрос.
Сири! по вечерам, бывало, восклицал Гарри и мчался к входной двери. Сири, идём играть! твердил он, едва успев обняв крёстного, и дёргал того за руку. Идём! Идём!..
Если Сириус и бывал хмур после работы, то на Гарри он не срывался. Крестник, казалось, занимал особое место в его жизни, и Лили нравилось видеть, как он улыбается, когда мальчик к нему бежит, нравилось видеть, как они вместе играют в гостиной или носятся по дому. В такие моменты создавалось ощущение, словно ничего плохого ни с кем из них не случалось.
Ещё одно Рождество в этом доме прошло немного веселее и легче, чем прошлое. Гарри, конечно же, больше всех радовался подаркам под ёлкой, а остальные с улыбками на него посматривали. Лили отстранённо думала, что ей удалось сделать невозможное украсить ёлку и дом без участия Джеймса. Ещё не так давно она не могла себе даже представить ни одного дня без него, думала, что жизнь остановится, а она всё продолжалась... и продолжалась. В ней всё время что-то находилось: какие-то дела, заботы, тревоги. Время текло и, словно река, уносило с собой различные события, что когда-то казались значимыми, остужало некоторые чувства и приносило новые.