пристально глядела на него сегодня у ревкома. Наконец он овладел собой и с удивлением проговорил:
Оксану? Вы шутите, батя! Разве она пойдет за меня?
Пойдет, сынок, ласково шепнул Лаврентий. Немедля пойдет! У нас уже был разговор с Игнатом Власьевичем. Из-за этого я к нему и учащаю , а не то, как ты думаешь.
Впрочем, Виктору давно уже нравилась Оксана он не прочь бы жениться на ней, но тут перед ним вставал Андрей Матяш, с которым, как уже говорили все в станице, была Оксана в интимной связи. Виктор думал об этом и молчал, потом проговорил:
Слухи о ней недобрые ходят по станице, батя.
То все брехня, сынок, пустое, махнул рукой Лаврентий. Наговоркою люди живут. Не верь никому, тут лишь бы твоя охота. А роду она хорошего. Он присмирел, задумался и, поправляя остренькие усики, вдруг еще с большей живостью добавил: Скажу тебе, сынок, чистую правду. У Игната Власьевича хотя и крутой характер, но все равно он душа-человек! И хозяин первейший в станице. Бывало, выедем в поле пахать: уж это он борозду положит, как шнуром отобьет. И чего в нонешнее время, такие хозяйственные люди в немилость попали? Почему их притесняют большевики? Они ж не помещики чи там капиталисты какие? Надо ждать, что и нас возьмут за гузырь ! Вот чего я опасаюсь.
Сейчас берут тех, батя, кто выступает против Советской власти, пояснил Виктор.
Ну а как ты насчет того, чтобы посватать Оксану? вернулся Лаврентий к прежнему разговору.
Я подумаю, вставая, сказал Виктор.
Ну-ну, подумай хорошенько, сынок, ласково потрепал его Лаврентий по плечу. Она тебе пара.
Виктор уже не слушал отца, потонул в саду, залитом лунным светом. Лаврентий в раздумье постоял и зашагал к хате.
II
Ну, Яков Трофимович и Евдокия Денисовна, мы пришли к вам за Галиной. Жених ее перед вами. И он указал на Григория.
Це б-то, у вас товар, у нас купец, с прибауткой добавил Лаврентий, указывая на жениха.
Григорий, положив руки на колени, сидел на стуле, словно проглотив аршин, казалось, боялся пошевелиться, и на его румяном лице с маленькими, как у сома, желтоватыми глазами и утиным носом, ничего не выражалось. Он глядел в одну точку на Галинину кровать с убранной постелью, на которой возвышалась пирамида взбитых подушек разных размеров.
Калита смерил его пристальным взглядом, почесал кончик носа и, опершись руками на заплатанные колени, не торопился с ответом.
Ну что ж, дорогие сваточки, наконец проговорил он не совсем твердым голосом, прежде всего нужно у нее спроситься. Как она, так и мы. Он задержал глаза на Бородуле, добавил: Чтобы не получилось так, как с Соней, когда сватал ее ваш сын, Игнат Власьевич.
Рано, девка-то молода еще, улыбаясь, сказала Денисовна. Ей бы трошки еще надо погулять. А замуж бы поспела.
Как? переглянувшись с Бородулей, насторожился Лаврентий. Сколько же ей?
Двадцатый пошел, ответила Денисовна.
И до каких же пор ей сидеть? с удивлением развел руками Лаврентий. Хватит уже. Девку отдай, не доращивай!
Денисовна гукнула Галину. Дочь нерешительно переступила порог и, теребя красную ленту, вплетенную в толстую косу, лежавшую у нее на груди, остановилась у шкафчика с книгами, потупилась.
Калита некоторое время молчал, не глядя на нее, словно собирался с мыслями, потом окинул ее строгими глазами, сказал:
Галька, к тебе пришел свататься Гришка. Как ты, пойдешь за него?
Галина густо покраснела, мельком взглянула на Григория, и ей как-то сразу запомнились его шевровые с напуском сапоги, черные брюки, белая вышитая рубашка, казачий пояс с серебряным набором; но что касается лица, почему-то не могла представить себе, уловить, какое оно, а второй раз посмотреть на жениха постеснялась. Чувствуя на щеках жгучий румянец, она пожала плечами и после длинной паузы сказала:
Не знаю
Ну вот тебе, возразил Калита, сурово глядя на нее. Кажи что-нибудь одно.
Как
отдадите с трудом произнесла Галина.
Ясно? Она уже и согласна! воскликнул Лаврентий, поспешно вынимая из кармана черкески приготовленную бутылку с самогоном.
Денисовна не спеша подала на стол закуску.
Калита, барабаня пальцами по столу, многозначительно заключил.
А коли согласна, так пусть идет. Я думаю, что за таким человеком не пропадет.
И хозяин богатый, одобрительно крякнул Бородуля.
Денисовна, прижимая к себе склеенную макитру и вынимая из нее пирожки с творогом, выкладывала на тарелку. Калита покосился на нее, недобро подумал:
«И тож-то, из спеленатой посудины зачала угощать, сватов!» Он поскреб затылок, изрек:
Верно говоришь, Игнат Власьевич. Не ищи жилья, ищи хозяина.