Деда зовут Василием, так же, как и меня. Матушка в его честь меня и назвала. А отчество от него поскольку мой биологический родитель был обычным, неразумным котом. Увы, нам до сих пор приходится прибегать к этой мере, пока искусственный отбор не исключит из нашей крови предательские гены подчинения.
Вот и мать моего собственного сына но не будем об этом лишний раз.
Не те воспоминания, к которым хочется возвращаться.
Но ты разузнаешь про это, дедушка? спросил я самым что ни на есть подхалимским тоном.
Я-то разузнаю Но торопиться не буду! дед взмахнул хвостом. До завтра это твое расследование века подождет! А младшему инспектору, небось, пора на ночную смену. Куда его, уверен, за настырность-то назначили, это дед добавил с нескрываемым ехидством.
Вот старый черт! Я ведь ему ни слова не сказал, что Пастухов и в самом деле получил от начальства такое наказание!
Ну что ж, тем нам и пришлось удовольствоваться.
Я все же решил переночевать в доме, хотя это и означало неминуемое общение с матушкой за ужином. Пастухов, разумеется, откланялся.
Где завтра встречаться будем? спросил он меня уже на крыльце. Мне сюда зайти? У меня смена в двенадцать кончится наверное. Если шеф не продлит.
Нет, пожалуй, решил я, прикинув, что к двенадцати успею уже послать за Прохором и вернуться домой. Загляни-ка по адресу и назвал ему адрес своей конторы. Если удобно, конечно. Наверное, я уже от деда ответ получу. Он только притворяется, что не торопится, на деле уже всем своим старым знакомым записки разослал
Тогда телеграф в обиход еще не вошел, но почта работала даже лучше нынешнего и доставляла письма по Необходимску шесть раз в день. Можно было ожидать, что дед получит ответы уже с утра.
Да что не удобно, если надо зайду, ответил Пастухов.
И был таков.
А я отправился вкушать семейный ужин.
Картина висела и в самом деле высоко: не допрыгнуть. Во всяком случае, мне.
Нет, сказала Анна, разглядывая ее критическим оком, если бы она висела здесь постоянно, ее бы не смогли подделать.
Почему? уточнила Салтымбаева, открывая блокнот.
Потому что освещение так себе. Картина в простенке, да еще портьеры тут Даже утром свет неподходящий, а уж в течении всего дня Удивлена, если случайный гость вообще бы ее рассмотрел.
На что это вы намекаете? Кахетьев аж раздулся от возмущения. Что я вашу картину неправильно выставляю?
Анна пожала плечами.
Что вы! Это ваш дом, и картина теперь тоже ваша.
Хотя мне показалось, что именно на это она и намекала. Может быть даже, была этим недовольна. Ну что ж; это одна из тех трудностей, с которыми приходится сталкиваться людям творческим, работающим на заказ. Никогда не знаешь, что зрители сделают с твоей работой. Выстраданный роман, который ты писал несколько лет, может обнаружиться у кого-то в ватерклозете в качестве источника бумаги для известных целей; во время спектакля, отрепетированного за многие месяцы и стоившего трех нервных срывов, зрители будут болтать и есть пирожки ну а картина художника может окончить жизнь в чьем-то чулане, как неподходящая к обстановке. Темный простенок, вероятно, не самый худший вариант.
Судя по лицу Анны, она уже сталкивалась с таким отношением ранее. Хорошо. Молодежь должна закаляться трудностями.
Тот, кто сделал копии картины, да еще такие хорошие, продолжила Анна, должен был иметь к ней доступ в другом освещении. Если вы никому ее не отдавали, то подумайте, кто оставался в этой комнате с ней наедине и при каких обстоятельствах. Достаточно ли было этого времени, чтобы снять ее со стены, срисовать и потом повесить на место.
Я слышала, что появилась такая новинка цветная фотография, предположила Салтымбаева. Может быть, ею кто-то воспользовался?
Да, разработал коллектив из Высшей инженерной школы, согласился я, потому что знал об этом через Пастухова: Волков был несколько причастен к этим разработкам, и друг очень гордился успехами своего протеже. Однако в широкую продажу новинка еще не поступала.
Могла быть и в неширокой
То же самое возражение: нужен свет, качнула головой Анна.
Мне показалось, что упоминание о цветной фотографии не то чтобы ей неприятно, но вызывает смешанные чувства. В самом деле что ли с Волковым поссорилась?
Никого я к картине не допускал! возмутился Кахетьев. Вот только он задумался. Да! Один раз отдал ее в багетную мастерскую, взять ее в другую раму.
Но рама та же, нахмурилась Анна. Именно такая, которую я брала.
Потому что я точно такую же заказал! кивнул Кахетьев. Что я, совсем дикарь, не понимаю, что ли? А старая сломалась.
Упала на пол и раскололась. Любочка говорила, стирала пыль и уронила. Она, видите ли, сама пыль стирает с картины, никому не доверяет.
Любочка? Ах да, дочь Кахетьева, та самая, которая изображена на портрете! Читая полицейские протоколы, я видел там инициалы «Кахетьева Л. Е.», а купца зовут Егор Данилович.
Анна только покачала головой.
Ну, вот вам и возможность
Салтымбаева взяла у Кахетьева адрес этой багетной мастерской. Поскольку выяснилось, что оригинал картины все же похищен, дело стремительно приобретало куда большую важность, и ЦГУП вполне могло направить на нее ресурсы помимо вашего покорного слуги.