«Женихи? Или девушки?» мысленно хмыкнула я.
И те, и другие. тетушка поглядела на меня неодобрительно. Следите за лицом, графиня. На нем может быть написано что угодно, но только не то, что вы и вправду думаете.
Просто раньше вы мне такого не рассказывали!
При дворе с вами неизбежно произойдет множество такого, чего раньше не происходило. Так неужели всем следует знать, что вы по этому поводу на самом деле думаете?
Как ни противно признавать, но она права. Я старательно устыдилась, но тетушка все равно осталась недовольной:
Воспитанной сьёретте следует показывать стыд, когда она слышит о всяческих старинных неприличностях. Стыд, а не кошачье любопытство!
Возлежащая на теплом от солнца подоконнике тетушкина пушистая любимица тихонько мяукнула, будто спрашивая, не о ней ли речь.
Ах, да причем здесь ты! досадливо отмахнулась тетушка. Кошка поглядела на нее презрительно, давая понять, что уж она-то всегда причем, и снова ткнулась мордой в лапы. Эти отборы стали, конечно, не единственной, но одной из причин того самого восстания знатных фамилий, во время которого мы лишились старого замка. тетушка резко отставила чашку и сцепила пальцы.
Я во все глаза уставилась на это почти невероятное для несгибаемой старой дамы проявление чувств.
Отборы сохранились, но со временем приобрели не столь вопиюще бесстыдный характер, все больше напоминая светские сезоны и дебютные балы наших соседей. тетушка продолжала разглядывать сцепленные пальцы. Их стали проводить каждый год: юноши присматриваются к девушкам, родители девушек к юношам, действующая королева отбирает новых фрейлин, королевский комендант гвардейцев Кроме того единственного, который и впрямь получает титул королевского отбора: когда женится король или наследник престола. И осчастливливает супружескими узами сподвижников своего царствования! Верных или неверных, тоже бывало она стиснула пальцы до побелевших костяшек. Мне пишут из столицы нынешний отбор объявлен королевским.
Я медленно и аккуратно вернула чашку на блюдце. Не знаю, сумела ли я совладать с лицом, но расплескать чай и впрямь было бы верхом неприличия.
Его величеству пятнадцать лет.
При дворе предпочитают говорить «почти шестнадцать». блекло улыбнулась тетушка, и я поняла, что она боится. Моя невозмутимая и непоколебимая тетушка боялась! Мало того позволяла мне это заметить! Как вы знаете, несмотря на долгое отсутствие при дворе, у меня в столице еще остались подруги по пансиону.
Тетушка запустила пальцы в конверт, и вытащила не одно, а сразу четыре письма с отчеркнутыми ногтем строчками. Разложила их на чайном столике, как полководец карты.
Главная причина в дочери герцога Гардеро.
И что с ней?
Ей скоро двадцать.
Полагаю, при дворе предпочитают говорить «минуло девятнадцать». пробормотала я, всматриваясь в бисерный почерк тетушкиных подруг. Разница в четыре года между ней и королем все равно никуда не денется, а тянуть с замужеством герцогессы еще год будет откровенно неприлично.
Я пока еще не понимала, почему тетушка так взволнована, ведь этот союз никак не касается наших планов. Но спрашивать не стала раз взволнована, значит, касается.
Сподвижники, дорогая племянница, сподвижники вздохнула она.
У юного короля и сподвижники наверняка юные. Их гувернеры за такую шалость, как женитьба, коленями на горох не поставят? не удержалась я.
Оставьте неуместные шутки! тетушкино раздражение было настолько велико, что она даже позволила себе стукнуть кончиками пальцев по столу. Для меня этот негромкий хлопок прозвучал как взрыв, враз разогнав и без того напускную веселость.
Тетушка снова схватилась за чашку, явно чтобы занять руки, и глухо сказала:
В чем регенту Гардеро не откажешь, так это в умении ждать. Восемь лет назад, во время переворота, он не стал лишать побежденных всего, зная, что наступит этот день. Дал возможность привести в порядок поместья и покрыть долги а тем временем у тех, кто свергал бедного неудачника Вальеро
За окном гулко стукнуло, будто уронили что-то тяжелое, но тетушка не обратила внимания.
подросли сыновья. И если старшие со временем наследуют своим отцам, то средним и младшим нужны чины, должности, а главное, собственные земли. Отобранного восемь лет назад у вальеровцев на нынешние аппетиты уже недостает! Моя старая подруга пишет, что приглашения ко двору рассылают даже дочерям горных баронов и приграничных дворян.
Из тех, что зарабатывают на контрабанде? сообразила я.
Шаг первый соратники герцога Гардеро женят подросших сыновей. Оптом, как говорят торговцы. И получают не только изрядное приданое, но и влияние на все значимые семьи Овернии от знатных столичных родов до обороняющих Овернию от Пустоши горных баронов. С помощью папенек зятья прибирают к рукам не только земли и замки, но и мануфактуры с торговлей, если таковые у девиц найдутся. А ведь найдутся. Даже лавочка, куда мы отправляем оранжерейные растения и на нее будут желающие!
Конечно, кроме дочерей, у нашего дворянства еще и наследники имеются, но Им не позволят стать помехой планам королевского регента. Кто-то из особо упорных в наследовании братьев очередной счастливой невесты трагически погибнет. Остальные проявят сообразительность и увеличат размер приданого до размера всего имущества рода. И герцогу Гардеро будет принадлежать всё! Власть его над Овернией станет беспредельной, и даже совершеннолетие короля ничего не изменит, ведь королевой будет дочь регента. А наследником его внук.