Да, вы опоздали, Стэнтон. Но от ваших извинений солнце не пойдет вспять и отзвеневшие колокола не примутся трезвонить снова.
Ваша правда, сэр.
Ясное дело, что моя уж точно не ваша. Узкие ноздри Барлинга подрагивали от охватившего его раздражения. Вы не только опоздали, но и выглядите попросту позорно. Я не говорю уже о вашей одежде, которую словно только что вытащили из корзины прачки, но судя по вашему глазу, вы участвовали в драке.
Я перебрал эля, сэр, а потом споткнулся. Вот и все.
Стэнтон терпеть не мог лжи но признание в том, что его одурачили и ограбили, прозвучало бы еще позорней.
И все? на последнем слове брови Барлинга взлетели вверх, едва не достав до линии его редких блеклых волос.
Да, сэр. То есть я хотел сказать, что нет, но
Стэнтон, меня нисколько не заботит, что вы там хотите сказать. Моя главная забота отсутствие помех работе королевского суда его величества. А этот суд заседал тут, пока вы валялись со шлюхой в пьяном беспамятстве. Я уже отправил сегодня всех посыльных. Будь в моем распоряжении хоть кто-то другой, я бы немедленно отослал вас приводить себя в порядок. Однако выбора у меня нет. Я не вправе ставить под угрозу работу суда, оставляя его без посыльных. Узкие губы Барлинга сжались. Запомните одно, Стэнтон, сложно представить положение хуже того, в котором вы оказались. Чуть погодя я лично разберусь с вашим недопустимым поведением. Ясно вам это?
Да, сэр.
А теперь ступайте в суд, продолжал Барлинг, и потрудитесь встать так, чтобы судьи не имели возможности лицезреть ваш безобразный внешний вид.
Клерк развернулся и пошел к лестнице.
Эй вы, двое. Идите-ка сюда.
Стэнтон развернулся одновременно с Барлингом, чтобы посмотреть, кто столь нечленораздельно произнес эти слова.
Это оказался богато одетый грузный мужчина верхом на добром коне. Он нетвердо сидел в седле и был чрезвычайно пьян гораздо сильнее, чем Стэнтон на ордалии. Впрочем, это, судя по всему, было его обычным состоянием. Багровое мясистое лицо красноречиво свидетельствовало о долгих годах постоянного пьянства.
Я сюда, продолжал мужчина, за правосудием приехал. Отведите-ка меня в суд. Быстро.
Вы ищете судей его величества, милорд? Барлинг был подчеркнуто вежлив в своем обращении с этим богатым незнакомцем.
Я так и сказал, парень. А ты, видать, не только своенравен, но и глух.
Ноздри Барлинга
снова затрепетали.
Стэнтон молчал, боясь навлечь на себя еще больший гнев.
Вы разговариваете с одним из старших клерков королевского суда, милорд, сказал Барлинг, мне нужно знать ваше имя и суть дела.
Это я судьям расскажу, а не тебе, слова незнакомца сопроводил звук сдавленной отрыжки.
Стэнтон сжался в ожидании скандала. Степень раздражения Барлинга явно сравнялась со степенью опьянения этого дворянина.
Я почтительно прошу сообщить мне ваше имя, наконец сухо отчеканил клерк. Без этого я не могу позволить вам войти в зал королевского суда.
Ну, коли так Сердитый тон мужчины всецело соответствовал его нахмуренному лицу. Меня зовут сэр Реджинальд Эдгар, и я приехал сообщить о жестоком убийстве.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Воздух здесь, как всегда, был затхл и отдавал плесенью свежий ветер отродясь не заглядывал в эти стены, как и лучи ясного утреннего солнца. Вместо них гроздья свечей источали желтоватый свет, а заодно и жар с копотью. Многочисленные клерки склонили над дощечками бритые макушки, а троица облаченных в черные одеяния судей восседала на своем обычном возвышении.
Перед ними стояли двенадцать присяжных, которых время от времени вызывали для очередного заявления.
Де Гленвиль как раз говорил что-то им и паре мужчин, стоявших чуть в стороне.
Сэр Реджинальд, прошептал Барлинг, я прошу вас оставаться здесь в полном молчании, пока судьи не завершат рассмотрение этого дела. Я извещу их о вашей просьбе.
Эдгар что-то недовольно проворчал, но покорился.
Барлинг повернулся к Стэнтону.
Что до вас, сердито прошептал он, попробуйте по крайней мере держаться в стороне, чтобы никого не раздражать.
Клерк сопроводил эти слова грозным кивком и отправился к судейскому возвышению, где безмолвно замер на устланном рубленым камышом каменном полу.
Стэнтон облегченно выдохнул, поморщившись от боли в протестующе занывших ребрах. Барлинг, судя по всему, очень не скоро забудет случившееся. Что до де Гленвиля, тот вряд ли обратил бы внимание на Стэнтона, явись он и без руки, что и говорить о просто подбитом глазе. Но если один из королевских судей не то что сделает Стэнтону замечание, а хотя бы недовольно взглянет на него, Барлинг заставит его жалеть об этом до скончания дней. Посыльный попытался слиться с каменной стеной залы, а де Гленвиль между тем продолжал вершить правосудие.
Речь, понял Стэнтон, шла о наследстве. Даже он за время пребывания в суде успел выучить кое-какие из слов истец, например, отчуждение или виндикация. Правда, их значение по-прежнему оставалось для него загадкой. Как, впрочем, и то, что вообще за люди такие были эти судьи. Повесить двух и утопить одного в субботу, а потом как ни в чем не бывало заседать утром понедельника, выглядя при этом даже вполне отдохнувшими. Сам Стэнтон провел в постели много часов, и сон его был беспокойным и прерывистым, в нем то и дело мелькали багровые лица, набегали волны грязной воды и раздавался глухой стук рассекающего человеческое тело топора.