Судебные заседания были прерваны. Проверкой на Украине все показания полностью подтвердились, что свидетельствовало о раскаянии «Инженера». Представитель военной прокуратуры, заподозривший в деле «провокацию КГБ», был заменен на процессе.
«Инженер» также заявил, что в случае побега он не хотел заниматься на Западе политической деятельностью, наносящей ущерб СССР, а только думал улучшить свое материальное положение.
С учетом полного раскаяния в своих преступных намерениях «Инженер» был приговорен к минимальному сроку уголовного наказания.
В ходе расследования дела «Инженера» также было выяснено, что сразу после окончания войны он служил в Берлине, два месяца проживал в районе Тиргартена, которое в настоящее время относится к Западному Берлину. Неоднократно бывал в то время на черном рынке, возникшем в городе сразу с приходом американцев. Знал склады, где американцы прятали и перепродавали ворованные в частях продукты и снаряжение. Здесь он и получил первичное представление о западном образе жизни, богатом и разгульном.
Знание именно таких деталей агентом «Артуром» убедило «Инженера» в том, что он действительно имеет дело с жителем Западного Берлина, и по этой причине он доверил ему передачу своего обращения к американским властям.
Данную деталь своей биографии «Инженер» скрывал, и она не была известна особому отделу и мне, поэтому явилась для нас неожиданностью в ходе его проверки и произвела сильное впечатление на нашего агента.
Осенняя ярмарка 1958 года в Лейпциге оказалась для меня насыщенной оперативно значимыми событиями.
Мы сидели в кабинете начальника особого отдела, работали над проблемами документации по делу «Инженера», когда в кабинет вошел дежурный по военной комендатуре города в сопровождении двух немцев (особый отдел размещался в одном здании с военной комендатурой). Дежурный доложил, что к ним за помощью обратились два работника криминальной полиции г. Лейпцига. Речь идет о каком-то крупном преступлении, предположительно с участием советских военнослужащих. А поскольку это входит в компетенцию особого отдела, то он и привел полицейских к нам для согласования дела, да к тому же для уточнения деталей по существу просьбы полицейских у них нет сейчас переводчика.
В беседе, состоявшейся с полицейскими, один из которых представился начальником криминальной полиции города Лейпцига, а другой оказался криминалистом, обслуживающим ювелирные магазины Лейпцига, выяснилось следующее.
Они ведут разработку крупной международной банды, занимающейся контрабандой бриллиантов. Полиция надежно внедрилась в эту группировку и выяснила, что основным поставщиком бриллиантов в Лейпциг является группа советских военнослужащих, доставляющих украшения в ГДР самолетом. Сбыт идет через центральный ювелирный магазин города. Завтра ожидается прибытие очередной большой партии, и полиция намерена задержать на месте преступления поставщиков контрабанды. У них имелся хорошо составленный словесный портрет курьера. Но поскольку это, предположительно, советский гражданин и, возможно, военнослужащий, то они обратились за санкцией к начальнику окружного управления полиции. Последний потребовал согласовать этот вопрос с Берлином. Процедура согласования длительная, времени для нее уже нет, так как, по оперативной информации, приезд поставщика с бриллиантами ожидается уже завтра. Чтобы не пропустить оперативно выгодный момент, они решили согласовать этот вопрос на месте и обратились в комендатуру за помощью.
В беседе с криминалистами о степени достоверности их информации и после ознакомления со словесным портретом поставщика-курьера, мы убедились в том, что их информация заслуживала доверия.
Судя по описанию внешности преступника и других косвенных данных о нем (периодические приезды в ГСВГ на соревнования на военном самолете), мы предположили, что здесь очевидно идет речь о военных спортсменах.
Мы одобрили планы собеседников из полиции на решительные действия при задержании преступника. Договорились, что при необходимости и по их сигналу им окажет помощь советский военный патруль, который будет соответственно проинструктирован и получит все необходимые указания для содействия им при задержании. Кстати, на деле этого не потребовалось. Видя решительность полиции, преступник предпочел не сопротивляться.
В этот день вечером я уехал в Берлин, так как свое задание, по которому был в командировке, выполнил успешно и полностью.
Позже от начальника особого отдела узнал, что в центральном ювелирном магазине Лейпцига криминальной полицией был задержан с поличным известный спортсмен-баскетболист сборной клуба ЦСКА. Выяснилось, что группа армейских спортсменов, используя военный самолет одного из маршалов, регулярно проводила крупные контрабандные операции в ГДР, так как военные самолеты не досматривались таможней.
Вся эта группа преступников-спортсменов предстала перед судом и понесла заслуженное наказание.
Весной 1959 года вместе с начальником отделения А. А. Чудиновым мне пришлось участвовать в другом ответственном мероприятии. Оно было связано с экстренной реализацией разработки особого отдела КГБ дивизии ПВО, которая дислоцировалась в Карл-Маркс-Штадте, на юге ГДР, на границах с Чехословакией и Польшей.