Это сбой.
Гребаный сбой в матрице.
Сара моя дочь. Конечно, на моем столе ее снимок.
Хм, горло распирает от огромного кома. То есть, глядя на него, ты не замечаешь, что к фотографии прилагаюсь и я тоже?
Вот что на самом деле меня волнует.
Замечаю, зло бросает он. Я не слепой.
И?
Ты родила мне дочь. Мне что тебя нужно было с фотографии вырезать? он еще и усмехается. Марьяна, тебе нужно подлечить голову, серьезно.
Это нелогично, Артур, мотаю головой. Нелогично. Ты же меня
Что я тебя? он сокращает расстояние до опасно близкого. М? По-твоему, я тебя не перевариваю? Недолюбливаю? А может, ненавижу? Говори.
Мы с тобой не пара. Не муж и жена. И даже не родители в нормальном понимании, сокрушаюсь я.
К чему ты ведешь, твою мать?
Зачем каждый день смотреть на женщину, до которой тебе нет дела?
А еще таскать сюда девок и прямо за стеной их
Это первая фотография Сары, он смотрит мне не в глаза, в прямо в душу. И этим она особенна. А то, что на снимке ты, он слегка приподнимает и опускает плечи, ну что теперь? И еще прекрати скулить на тему того, что я тебя гноблю и ненавижу. Это не так.
А как?
Он накрывает мои ледяные пальцы своими пылающими и обхватывает ими фотографию, о существовании которой я не подозревала.
Это снимок из больницы Лондона, где я рожала. Артур тогда прилетел, и что удивительно успел на роды, хотя я была безумно, вот просто невероятно против.
Он держал меня за руку.
Откуда-то знал, как нужно правильно дышать при родах, и помогал мне.
Подавал воду и подкладывал под спину подушки при схватках.
Медсестры потом наперебой говорили мне о том, какая я «lucky». Ведь мне повезло с мужем. А я про себя думала: если бы вы только знали...
На фотографии я держу Сару на руках, а она своей крохотной ручкой сжимает мой указательный палец.
Такой теплый, душевный и интимный снимок это не то, что должно быть у Грозового на столе.
Марьяна, он все-таки отбирает у меня фото и возвращает рамку на место. Ненависть не может появиться на пустом месте. Для нее нужны хоть какие-то мизерные чувства, а у меня к тебе нет ничего. Ты просто мама моей дочери.
С прибабахом, но это мы поправим. Больше не ползай по моим вещам. И вообще, завтра ранний подъем, он берет меня за локоть и тащит прочь из кабинета, значит, пора спать.
Глава 6. Одна кровать
А в чем, собственно проблема? от отпускает мою руку, чуть проходит вперед и смотрит на меня через мускулистое плечо. У меня был долгий день, я замахался и мне нужен сон. Так что очень советую не орать, и не повышать голос. У меня башка гудит. Мы друг друга поняли? Хорошо. Я в душ.
Наплевать ему на то, поняла я его или нет. Здесь все решает он и не стесняется лишний раз указать мне на мое место фиктивной жены.
А в нашем случае это означает роль терпилы.
Он не думает два раза, прежде чем вытереть об меня ноги.
Я не буду спать с тобой в одной кровати, от беспомощности стискиваю ладони в кулаки. Как тебе неясно, Артур?
Мне насрать, Марьяна. Хочешь, можешь поменять постельное белье, пока я моюсь.
И все.
Сказав это, он уходит в душ, а я так и стою на месте, пока до меня не доносится тихий шелест воды, доносящийся из ванной.
Урод, шепчу сквозь зубы. Как же я тебя ненавижу.
Причем ненавижу его соразмерно той любви, которая когда-то свела меня с ума.
От беспомощности у меня из глаз брызгают слезы, и я даю им выход, потому что никто меня сейчас не видит.
В голове вереница вариантов того, как мы можем продолжить воевать с Грозовым. Одна только проблема: что бы я ни делала, он победит, согнет меня в бараний рог и сделает так, как ему надо.
Я даже открыла приложение, чтобы вызвать такси, но
Если не эта ночь, то будет другая, когда он все-таки принудит меня подчиниться. Более того, каждый новый раз будет приводить к более обостренным ссорам. Но уже при нашей маленькой дочери.
Которая, конечно, еще совсем ребенок, но она смышленая и добрая девочка, а еще эмоциональная. И этим она вся в меня. Я все детство провела, жалея свою мать за то, как ей не повезло растить меня одной.
Могу ли я допустить, чтобы моя дочь тоже испытала жалось к матери?
Никогда и ни за что.
Грозовой вместе со своими любовницами, мой отец и свекор, никто из них не сломает меня, как бы сильно они не старались слепить из меня удобную жену.
Я не дам угробить свою дочь и ее психику, а значит, не позволю угробить и себя.
К тому же Артуру я интересна, только пока сопротивляюсь. Такие, как он любят ломать и подчинять, причем идут до конца. Значит, единственный способ уцелеть это как можно скорее ему наскучить.
Легко не будет, в этом плане я не обманываюсь. Поэтому действовать придется, сжав волю в кулак и стиснув зубы.
Поборов тошнотворное чувство, я снимаю пальто, складываю его и оставляю на спинке кресла.
Закатав рукава, я принимаюсь за постель. У меня хватает внутренней ярости, чтобы даже с такой громадиной управится в два счета. И новое постельное белье я нахожу быстро, но вместо белого цвета, который теперь вызывает негативные чувства, беру мокрый асфальт.
Вау, Артур тихо вернулся в спальню, и от его голоса я едва не подпрыгнула. Это все, конечно, отлично, он подходит к краю постели, рукой пробегает по мокрым волосам, но почему ты еще стоишь?