Кто это, Санит? Интересно, чем ты занималась с ним среди ночи, в то время, когда должна находиться в нашей постели?
Я больше не твоя рабыня и не принадлежу тебе, огрызнулась Санит.
Неблагодарная женщина. Ты забыла, кем ты была и кем стала, прошипел в ответ Анкар. Осознание того, что он сегодня сделал, бесконечно подпитывало в нем гордость и придавало его речам какой-то особый мстительный оттенок.
Молодая женщина с опаской спряталась за любовником.
Юноше пришлось охладить пыл ее мужа:
Ну, ну уважаемый, ты бы заткнулся, а то ведь спущу тебя отсюда, и пойдешь ты на корм к своим ночным гостям.
Анкар, тяжело вздохнув, покачал головой, и сказал так, словно всю жизнь только и страдал от женских измен:
Тебе не стоило бы ей доверять. Уж поверь мне, старику.
Санит тихонько засмеялась:
Ты не поверишь, Гелиодор. У него до меня всего-то одна женщина и была из тех, что продают свое тело за миску полбы. Он мне ее как-то показывал в Русахинили, когда мы были на рынке. Почти без волос, без зубов, так похожа на гиену, что поставь их рядом не различишь, кто где
Тебе бы подумать о том, как сейчас спасти свою шкуру, писец, а ты беспокоишься о таких пустяках, сказал юноша.
«А ведь он прав Безусловно, прав, снова сжался Анкар, посмотрев сверху в проулок. Если ассирийцы действительно ищут меня,
то они начнут прочесывать весь город, залезут в каждый дом и каждую нору». И он сделал вид, что пропустил обидные речи мимо ушей. Ему и в самом деле надо было думать о том, как уцелеть, а не спорить, насколько он плох-хорош-умен-глуп-красив-уродлив или стар.
Гелиодор, значит Вот что, забирай эту потаскуху себе, мне она больше не нужна. Не хочешь заработать? Поможешь пробраться в мой дом, забрать кое-что из вещей, а потом уехать из города? Найдешь мне спокойного надежного мула Или лучше двух. Одного для поклажи, другого для меня.
Ты платишь золотом? недоверчиво взглянул на него юноша.
Золотом, не сомневайся, оно у него есть, ответила вместо мужа Санит.
Так мы идем? Пока эти двое меня ищут около рынка, у нас есть немного времени, предложил Анкар.
Может, отложить это дело до утра?
Если они найдут золото, оно не достанется ни тебе, ни мне. Но нищий старик куда менее жалок, чем молодой бедный эллин.
А ты умеешь быть убедительным, усмехнулся Гелиодор. Уговорил. Пошли. Санит, возвращайся ко мне. Ложись спать. Мы вряд ли будем скоро.
Вот еще. Я с вами. Ты же не думаешь, что я оставлю там все свои платья. А серьги! А кольца! А браслеты! Ни за что!
Спорить с Санит было бесполезно. Гелиодор счел за лучшее не сопротивляться, однако попросил ее держаться рядом и по возможности соблюдать тишину.
К дому Анкара шли окружными путями, опасаясь встречи с ворами.
Во двор проникли через заднюю калитку, располагавшуюся в двух шагах от стены дома.
Здесь Гелиодор оставил Санит и Анкара, а сам отправился на разведку.
И кто этот твой ухажер? Мелкий лавочник? Чей-то управляющий? Или вообще бездельник? снова зашипел старик, больно ущипнув жену.
Отстань, взбрыкнула Санит, не на шутку разозлившись на мужа. Как же ты мне надоел, грязный, вонючий, мелкий, подленький, плешивый старикашка! Ты и твой жалкий сморчок!
Молодая женщина даже замахнулась на него, отчего старик сжался и отступил назад. Она с удовольствием плюнула бы ему в лицо, если б от избытка чувств у нее вдруг не пересохло в горле.
И не смей больше прикасаться ко мне своими потными руками!
И двор, и дом были пусты. В одной из комнат Гелиодор наткнулся на труп ассирийца, обшарил его одежду, забрал дорогой перстень и меч вместе с ножнами. После этого обыскал всю мебель, которая была в доме, но не нашел ничего кроме платьев своей возлюбленной и нескольких одеял. Заглянул под циновку, за балку перекрытия, вышел во двор, приставил лестницу к стене, чтобы забраться на крышу, где стояли чаны с дождевой водой.
«Найти бы самому золото, тогда и старик не нужен», подумал эллин без злобы, не из жадности, а, скорее, из озорства.
То, что лестница неустойчива, Гелиодор понял сразу, как только поставил на нее обе ноги, и с опаской посмотрел вниз.
«Ерунда, вовсе не высоко».
Наверху он тоже ничего не нашел, засмотрелся на луну, выглянувшую в это время из-за облаков, подмигнул ей, словно старой подружке, и тут же вспомнил о Санит и ее муже.
«Надо бы вернуться за ними, а то старикашка еще подумает, что я решил присвоить все его деньги».
К его удивлению, писец уже стоял внизу, возле дома, поджидая.
Придержу, мало ли что, объяснил Анкар свое появление.
Ну спасибо, миролюбиво пожал плечами эллин, начиная спускаться.
А лестницу вдруг повело. Анкар же, вместо того, чтобы помочь, отскочил в сторону. В следующую секунду Гелиодор почувствовал, что теряет равновесие... Он упал на руку, услышал, как хрустнула кость; в довесок его правая нога оказалась так неестественно изогнута, что на нее было страшно смотреть.
Изнемогая от боли, Гелиодор застонал и стал звать Анкара.
Старик! Да где же ты?! Помоги!
Анкар не заставил себя долго ждать, подошел с огромным валуном в руках, поднял его, сколько смог до пояса
Ты чего?! Ты что делаешь?! Гелиодор закрылся руками, словно это могло помочь, и мысленно закричал: «Мама!!!»