Гусева схватили, вытолкали босого во двор, забитый какими-то людьми, пешими и конными. У крыльца, скорчившись, лежала белая фигура.
А вот и комиссар твой, злорадно хихикнул Руденко. Недоверчивый, не то что ты. Все по нужде ходил Ну да отходился.
Поднималось над Криничной хмурое холодное утро. Улицы села были заполнены конными они носились взад-вперед, палили из обрезов. У домов кучками жались полураздетые красноармейцы, выскочили кто в чем спал.
Оружие всё собрали? зычно крикнул кому-то Колесников, и тотчас подскочил к нему верховой, радостно и громко доложил:
Все наше, Иван Сергеевич! И пулеметы, и винтовки. Патронов тож немало Криничанских вооружаем. Ну и голова у тебя, атаман. Это ж надо без единого выстрела три роты красных под корень!
Колесников, усмехнувшись, вскочил на поданного ему Опрышкой коня. Ткнул плеткой в сторону Гусева:
Командира и комиссара в расход. А рядовых раздеть до белья и нехай дуют на Россошь, доложатся Мордовцеву с Алексеевским, как они Колесникова били Ха-ха-ха
На рассвете этого дня особый полк под командованием Аркадия Качко занял Новую Калитву. Бандитов в слободе не было. В домах жались по углам женщины и дети, старики. Никто из них не мог толком ничего сказать: где так называемый Новокалитвянский повстанческий полк, сколько в нем людей, конных или пеших, какое у них вооружение, куда ушли Выяснилось только, что полк снялся из Калитвы вчера вечером, а куда и зачем пошел одному богу известно.
Качко, расположившийся со штабом у церкви, в добротном доме, нервничал, терялся в догадках. К назначенному Мордовцевым часу к Новой Калитве не подошли отряды Гусева, не было никаких вестей от Георгия Сомнедзе, не дал о себе знать Шестаков. Новая Калитва пуста, сражаться здесь не с кем. Тихо было и на хорошо видных сейчас буграх Старой Калитвы: мирно дымили трубы, в серое блеклое небо вяло поднимался малиновый диск солнца.
И все же бандиты были где-то поблизости, Качко это чувствовал. Он поднялся на колокольню, осмотрелся в бинокль: позиция его полка была невыгодной. Новая Калитва сгрудила дома в котловине, вся округа широкое, меловое в основном, плато изрезана балками, оврагами, лощинами подбираться по ним к слободе очень удобно. И вполне возможно, что в балках этих давно уже притаились отряды Колесникова
В это время показалась со стороны Старой Калитвы многочисленная конница с пулеметными тачанками; конники спешились на окраине Новой Калитвы, ринулись в атаку. В тот же момент в тылу полка раздался дружный залп: поднялись из балок цепи. Запылила конница и со стороны Криничной
Качко понял, что его полк берут в «клещи», что, займи он оборону в центре слободы, у церкви, попытайся противостоять явно превосходящим силам Нет, долго не продержаться.
«Где же Гусев? Шестаков? Сомнедзе?» злился Качко, досадливо разглядывая карту: так трудно было ориентироваться по ней не тот масштаб, на сгибах стерлась, названия населенных пунктов читаются с трудом.
А вокруг гремели выстрелы, падали раненые и убитые красноармейцы; кто-то поблизости громко стонал, звал санитара
Товарищ команди-и-р! кричал с колокольни наблюдатель. От Терновки новые конники скачут, может, наши-и
Качко и сам видел этих конников эскадрон, не меньше. Эскадрон шел наметом, в поднявшемся уже солнце хорошо были видны взблескивающие клинки, доносился до слуха высокий, смешанный с конским топотом многоголосый и дикий рев: «А-а-а-а-а»
Бандиты это, сказал себе Качко. У нас нет конницы, откуда ей взяться?
Теперь стало очевидным: надо выводить полк из сжимающегося кольца, иначе он будет вырублен.
«Да, Колесников умеет воевать, думал Качко, снова углубившись в карту, намечая путь отступления. Штаб наш явно просчитался, мы недооценили его способности. Колесников перехватил инициативу, не дал нашим отрядам
соединиться»
А бандиты наседали на полк. С тачанок были сняты пулеметы, тупорылые «максимы» поливали теперь смертоносным свинцом улицы Новой Калитвы красноармейцам нельзя было поднять головы. Забил с тыла ручной пулемет, пули злобно грызли красный кирпич церкви, сыпалось на головы бойцов мелкое крошево; сколок кирпича больно секанул Качко по щеке, капнула на руку кровь.
Да, надо было отступать, изменить тактику. Глупо же гибнуть в этом мешке, не выполнив боевой задачи, не попытавшись соединиться со своими. Качко не знал еще, что Колесников за минувшую ночь не только разоружил отряд Гусева, но и вырезал в Терновке отряд Сомнедзе, разгромил отряд Шестакова
Полк Аркадия Качко с боем и большими потерями вышел из окружения, двинулся через село Цапково на Талы, а оттуда на Журавку, в Митрофановку.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Наумович худощавый, с болезненным цветом лица, невыспавшийся (телеграмма подняла его с постели в четыре часа утра) мелкими быстрыми шагами ходил по тесным двум комнаткам уездной чека, где на диванах спали два его сотрудника, Макарчук и Карандеев, тер ладонью левую сторону груди с неделю уже сильно болело от перегрузок сердце, мучила бессонница. Работа последних месяцев изнурила, издергала частые переезды с места на место, постоянное напряжение нервов и души, телефон, поднимающий в любое время суток