Когда тот в третий раз за день застонал от боли в спине, Молчун показал руками: качай пресс.
Слышь ты, глухонемой Будда огрызнулся Алекс. В следующий раз, как упадёшь в яму с скелетами, я только буду стоять и хлопать.
Молчун показал большой палец вверх. Лия хихикнула.
Путь лежал через старый тракт, называемый в народе «Тропа без заката». Говорили, кто идёт по ней теряет ощущение времени. Алекс мог подтвердить: день тянулся как тёплая жвачка. На дороге попадались старые повозки с полусгнившими телами, кресты, вбитые в землю, и таблички с надписями вроде «НЕ ХОДИ СТАНЕШЬ ЖРАТЬ СВОИХ».
Алекс однажды вздохнул и заметил:
Очень гостеприимные тут земли, конечно!
Ближе к закату, за холмами, показалась крепость. Тяжёлая, будто вырубленная из одного камня, с широкими зубцами, толстенными башнями и чернеющим гербом в виде волка с мечом. Вокруг поля, конюшни, стража и грязь, как в любом уважающем себя боярском имении.
У ворот их встретили двое угрюмых солдат.
Кто такие?
Странники, Лия шагнула вперёд, вытянув руку с запеленутым трофеем. И у нас дар для боярина.
Все со своими дарами лезут, проворчал один стражник. В прошлый раз принесли козу. Живую. Вон она теперь в подвале живёт.
У нас не коза, улыбнулся Алекс. У нас меч. Не простой. Очень редкий вид. Режет всё, включая терпение.
Стражники переглянулись. Один кивнул, другой махнул рукой:
Проходите. Только шаг влево и стрелу в печень. Таков у нас гостеприимный протокол.
Тронный зал был мрачным. Пахло старыми свитками, потом, дубом и отдалённой паранойей. Сам Игорь сидел на высоком кресле, вырезанном из кости зверя. Человек лет шестидесяти, с густой чёрной бородой, тяжёлым взглядом и руками, которые явно больше привыкли к мечу, чем к перу.
Зачем пришли? Дар, говорите для меня имеется? медленно протянул он.
Лия молча передала меч.
Игорь потянулся, развернул ткань, провёл пальцами по рукояти. Глаза сузились. В зале воцарилась тишина.
Где-то я видел этот меч произнёс он. А где его хохяин?
Она закончилась усмехнулся Алекс. Технически, от неё осталась только воспоминания.
Хорошо, сказал Игорь. Но что вы хотите взамен? Деньги? Пропуск? Или что?
Службу, твёрдо сказала Лия. Мы хотим служить. Слиться с вашей великой свитой. Помогать. Работать. Быть полезными.
Полезными? прищурился Игорь. Превосходно. Начнём с простого.
Он хлопнул в ладони.
Вон, сказал он, указывая через окно. Конюшни. Навоз. Полгода никто не чистил. Лопаты в сарае. Если справитесь до утра поговорим. Если нет пойдёте в подземелья. Вниз. Понятно?
Вполне, сказал Алекс. Только одно уточнение. Это испытание?
Нет, мрачно усмехнулся Игорь. Это наказание за самоуверенность. А испытание если переживёте.
Лопаты, как выяснилось, были сломанными. Одна без черенка, вторая с треснутым ковшом. Навоз лежал пластами, как горы вонючего золота. Лия встала на самый верх кучи, огляделась и сказала:
Я бы сейчас выбрала скелетов.
А я бы выбрал смерть от ласки демона, добавил Алекс. Быстрее и чище.
Но они работали. Всю ночь. Молчун стругал новую рукоять для лопаты. Лия использовала магию, чтобы сушить и сгребать. Алекс таскал телеги и придумывал песни:
Кто ночью навоз кидает в телеги,
Тот утром не станет жарить омлет.
Нас нанимали на подвиги, боги,
А мы тут с навозом сюрприз, человек!
К утру они стояли по колено в грязи, уставшие, вонючие, но всё было чисто. Даже лошади смотрели на них с уважением. Или с шоком. Точно было непонятно. Но очень хотелось бы знать.
Игорь вышел, осмотрел конюшню, приподнял бровь.
Чисто. Даже слишком.
Кто-то использовал заклинание Фея Чистоты?
Нет, только Матерный Поток фыркнул Алекс.
Боярин медленно кивнул.
Вы сдали испытание. Добро пожаловать в мою свиту. Увидим, насколько вы годитесь когда ставки будут выше навоза.
Глава 5
он любил массовые гуляния и всегда искал для них основание.
Пир начался с ударов в боевые барабаны. Столы ломились от еды жареный кабан, солонина, утиные яйца,разная рыба, пироги с мясом, с луком, с капустой, с непонятно чем, но, сука, вкусные. Боярин Игорь сидел во главе, с кубком, сделанным из черепа быка, в руках и запивал туда медовуху, как истинный вождь.
Алекс откусил от куриного бедра. Вытер рот. Медовуха сделала своё дело, и глаза у него уже блестели.
А ведь почти забываешь, что мы здесь, чтобы украсть у него артефакт, сказал он Лии.
Расслабься, но не сильно, ответила она, глядя поверх кубка. Эти люди не улыбаются просто так. А женщины тут пожирают глазами. На тебе уже взглядов пять висит.
Думаешь, стоит кого-то утешить?
Думаю, стоит не палиться! холодно отрезала она.
Но не успела договорить, как к Алексу подошла дама лет сорока пяти. Широкие бедра, крепкая фигура, лицо будто вырезано из старой картины, что Алекс видел в галереях. Вдовий венец из чёрных камней на лбу. В голосе уверенность хищницы. Тигрицы.
Ты, сказала она, обращаясь к Алексу. Странник. Я вдова Ефросинья. Я вижу, ты не из простых мужиков. Хочешь провести вечер с настоящей боярыней?
Алекс дернул бровью, посмотрел на Лию. Та только вздохнула.
Иди. Только не умри. И ничего не рассказывай про метку.
Зернохранилище было пустым. Только мешки с овсом, немного пыли и деревянная балка, на которой, как потом скажет Алекс, можно было написать целую сагу о страсти барыни. Ефросинья оказалась горячей, грубой и с неожиданной любовью к командованию. Он не знал, что такое «ударить под дых от страсти», пока не оказался с ней.