Но улыбка на ее лице была не от этого. Нед Старк, мрачный и замкнутый, доверился ей, когда прогнал всех остальных. Возможно, боги дали им шанс полюбить друг друга, как полагается мужу и жене. Он благороден и честен, и она сможет довериться ему, стать другом, соратником и опорой.
Едва Эддард понял, насколько она набожна, он велел построить септу и пригласить септона не спрашивая ее и не дожидаясь ее просьбы лишь для того, чтобы жизнь Кейтлин стала лучше. Они делили одну постель, но Нед прикоснулся к ней лишь после того, как покрасневшая девушка сказала, что хочет этого а осознала она это лишь спустя несколько месяцев.
Она была по-настоящему счастлива, когда их сын произнес первое слово.
"Мама", промямлил он, глядя в её голубые глаза и вцепившись ручками в платье.
Роббу было чуть больше года. К полутора годам он уже называл мать, отца, сира "Родика" и знал имя сводного брата.
Мейстер же выражал беспокойство из-за Джона Сноу. Бастард научился ходить в восемь лун невероятно рано, но не говорил вплоть до двух лет. Септа Модрейн говорила, что это кара богов, но Кейтлин знала Сноу просто некого назвать мамой. Кормилицы менялись слишком часто, а леди Старк не подходила к бастарду. Ей было жаль мальчика, которому придется расти без матери, и она боялась того, кем он вырастет.
А ещё она злилась. Злилась когда, что этот мальчик начал ходить раньше, чем её сын. Злилась, когда Джон поднимал на неё свои серые глаза. Глаза Старков. Злилась, когда Нед брал бастарда на руки.
Кейтлин осталась с ним наедине лишь раз. У малыша жутко резались зубы, и он кричал на весь замок. Служанка побежала среди ночи будить мейстера, а Кейтлин, подумав, что кричит Робб, зашла к ним. Робба в комнате не было, его отнесли туда, где брат его не разбудит. Джон кричал, сидя в кроватке. Мейстер со служанкой пришли лишь через час, все это время она качала ребенка и пела ему "Зимнюю деву".
На следующий день мейстер сказал, что у Кейтлин будет еще один ребенок.
Нося под сердцем дитя, она начала больше общаться со слугами. Визит Оберина Мартелла, как оказалось, породил множество слухов служанки вновь шептались о Дейнах, а мужчины вновь восхваляли Эддарда, "наступившего на хвост Красному змею". И все больше они говорили о тихом волчонке, как две капли похожем на Неда Старка.
Мальчик заговорил незадолго до своих вторых именин. Служанка гуляла с ним во дворе, шел осенний снег. Тяжелые хлопья пытались накрыть все вокруг стены, землю, одежду. Мальчик посмотрел вверх и тихо, не по-детски задумчиво произнес:
Зима.
* * *
Бастарды взрослеют быстрее обычных детей так говорил мейстер Лювин, и это больше всего соответствовало Джону Сноу. Сложно быть ребенком, когда у тебя нет матери, а отец хранитель Севера. Когда он еще мало что понимал, то тянул ручки к леди Кейтлин ведь та была мамой Робба, а Робб его братом. Он однажды повторил за братом обращение, но в ответ получил лишь растерянный взгляд рыжей женщины и сочувственный шепот служанок.
У Джона не было матери.
Ему всегда уделяли меньше внимания, чем брату, и он быстро к этому привык, однако почти все время братья проводили вместе. Они слушали сказки старой Нэн, бегали по коридорам замка и дрались на палках.
Сноу было четыре, когда они впервые поссорились. Было бы хорошо, будь дело в какой-нибудь глупой игрушке или в соперничестве, но дело было в Джоне.
Леди Кейтлин должна была вскоре родить и не могла
приглядывать за сыном. Она вообще не выходила из покоев зима была слишком суровой для женщины на сносях. Вода во рву покрылась коркой льда, а во дворе лежали сугробы.
Забраться на стену и играть там было идеей Сноу. Они пытались перекричать друг друга, размахивали палками и выкрикивая имена героев прошлого. Джон был меньше своего брата и получал палкой гораздо чаще.
Я Криган Старк, лорд Винтерфелла! выкрикнул он.
Ты не можешь быть лордом Винтерфелла. Ты бастард, Джон, Робб говорил поучительным тоном, будто перед Джоном стоял не он, а его мать.
Что-то загорелось в груди бастарда, что-то, совсем непохожее на слезы. Злость.
Джон хотел дать Роббу в глаз, но нога заскользила по камню, и он неуклюже рухнул, ударившись коленом. Боль молнией прошлась от колена в спину, и слезы сами навернулись на глаза.
Робб засмеялся.
Джон вскочил, схватив палку и ударил брата. Тот отбил, не прекратив смеяться. Джон бил еще и еще, попал по пальцам, вызвав недовольный вскрик. Робб выронил палку, и Джон ударил его снова по лицу. Хотел ударить еще, но замер, глядя на брата.
Рыжеволосый мальчик всхлипнул, а из ссадины на щеке потекла кровь. Робб толкнул его со всех сил.
Джон отступил назад, неловко перебирая ногами, но попал на то же место и снова поскользнулся. Он переступил назад, пытаясь сохранить равновесие, но нога нащупала лишь пустоту.
И он упал.
Со стены.
Винтерфелл I
Кап, кап, падала она на снег.
В ночи кровь казалась черной. Если не остановить её, он умрет от раны, которую на юге даже не заметил бы. Идти становилось все сложнее. Ноги проваливались по колено в снег, ветер бил ледяными лезвиями по щекам, по глазам всюду, куда мог дотянуться. Он запахнул плащ увечной рукой и сделал еще один шаг.