Двумя минутами позже я уже выходил из лифта и шагнул в приемную кабинета коменданта базы. Эта часть станции выглядела точь-в-точь как на любой другой, где мне доводилось бывать, все стандартное, флотского образца. Ковролин здесь был потерт чуть сильнее обычного, а на дешевой пластиковой облицовке приемной стойки красовалось несколько лишних сколов, но в остальном это могла быть станция хоть на орбите самого Прометея.
Я смерил взглядом матроса за стойкой юношу, который в ответ уставился на меня с плохо скрываемым интересом. Он изо всех сил старался не пялиться на меня и не морщиться при виде моего помятого вида, и с треском проваливал обе задачи.
Могу я вам помочь, капитан?
Я подавил вздох. Пацан не мог не знать, зачем я здесь. Его пассивно-агрессивный вопрос лишь подтверждал: никакого уважения, подобающего моему званию, мне здесь не видать. Еще полгода назад я бы вытащил этого юнца из-за стойки, отчитал бы его по всей строгости, попутно устроив дотошный осмотр его формы и интересуясь его родословной. Но теперь я не мог наскрести в себе даже крупицы праведного гнева, чтобы на это отреагировать.
Капитан Мендоза к капитану Уэйнрайт, произнес я тоном, который, как мне казалось, должен был звучать многострадально. Но на мой собственный слух он прозвучал просто монотонно. В последнее время мне вообще с трудом удавалось придать голосу хоть какие-то эмоции. Все выходило каким-то плоским.
Конечно, сэр. Я доложу капитану о вашем прибытии. Присядьте, пожалуйста, я приглашу вас, как только она будет готова.
Вот теперь я все-таки вздохнул. Не смог сдержаться. Уэйнрайт, кем бы она ни была по крайней мере, теперь я знал ее пол, сама меня вызвала. Это подразумевало, что она знала о моем прибытии и спланировала эту встречу. Заставлять меня ждать сейчас было либо неуклюжей демонстрацией власти, либо продуманным оскорблением. В любом случае, это не сулило ничего хорошего.
Я бросил сумку на один из пустых стульев и плюхнулся на соседний. Вызвав на импланте игру, я принялся двигать дурацкие
фигурки, пытаясь запихнуть их в дурацкую коробку. Это было безмозглое занятие, но, пожалуй, самое сложное, на что мой мозг был способен в эти дни. И по крайней мере, оно позволяло мне на пару минут перестать думать. Думать для меня вообще было опасно.
Минут через десять, как раз когда я в шестой раз перезапустил игру, пытаясь побить свой дневной рекорд, матрос за стойкой встал и прокашлялся.
Сюда, э-э, капитан.
Я поднялся, оставив сумку на месте, и последовал за юношей к одной из дверей за его столом. Он открыл ее и жестом пригласил меня войти, что я и сделал с большой неохотой.
Капитан Уэйнрайт оказалась кислолицей блондинкой с волосами, затянутыми в такой тугой хвост, что ее лоб казался огромным. Глаза у нее были цвета и блеска рвоты, а изможденные черты лица наводили на мысль, что флотские поставки провизии на Герсон запаздывают на пару месяцев. Она нахмурилась, когда я вошел и отдал ей честь лишь немногим менее небрежно, чем ту, что я отдал своему бывшему тестю при нашей последней встрече, когда он положил конец моей флотской карьере, оставив от нее одно лишь название.
Капитан, сказал я выжидательно. Ну, я пытался звучать выжидательно, но, по-моему, прозвучал просто скучающе или как под наркозом, хотя на станции я еще не успел промочить горло.
Капитан, ответила она, и ее гримаса удвоенной силой прозвучала в ее голосе. Я сделал вид, что не замечаю этого, что было легко, потому что мне было и вправду все равно.
Не дожидаясь приглашения, я прошел вглубь небольшого кабинета и плюхнулся на один из двух хлипких стульев, стоявших перед ее столом. Я с удовлетворением отметил, что от такой наглости она нахмурилась еще сильнее. В последнее время в моей жизни было так мало радости, но ее досада подарила мне хотя бы намек на нее.
Чем могу быть полезен, капитан? спросил я.
Она выждала секунду, хотя ее глаз заметно дернулся от моего продолжающегося пренебрежения приличиями. Я едва не улыбнулся. Когда она заговорила снова, ее голос был тяжел от неодобрения.
Я бы поприветствовала вас на Герсоне, но, может, обойдемся без любезностей и сразу к делу.
Я пожал плечами и промолчал, а мои мысли уже вернулись к бутылке скотча в рундуке. По пути сюда я прошел мимо как минимум двух винных лавок; может, стоит прихватить еще бутылочку-другую. Кто знает, как долго я проторчу на своем новом корабле, прежде чем представится следующая возможность пополнить запасы.
Уверена, вы понимаете, насколько вся эта ситуация нештатная, сказала Уэйнрайт, пока я предавался мечтам об алкогольном забытьи.
Нештатная? переспросил я, уцепившись за слово.
Да, именно, ответила она, затем снова окинула меня изучающим взглядом. Она начинала напоминать мне адмирала Олифанта, что отнюдь не добавляло ей очков в моих глазах. Даже когда у нас с Карлой все было хорошо, мы с Ужасным Терренсом никогда особо не ладили. Он терпел меня, пока его дочь была в меня влюблена, но как только она пришла в себя, он отбросил всякое притворство, будто я ему нравлюсь или он меня уважает. Уэйнрайт, по крайней мере, сразу перешла к презрению и неприязни. Никакого притворства.